Почему не скрывает автор своего сожаления, что исчезает усадебная жизнь? Почему о прежней деревне, крепостном праве рассказчик едва упоминает, хотя трагическую жизнь русской деревни Бунин знал прекрасно? Об этом его ранние рассказы «Федосевна», «Танька», «Веселый двор», повесть 1909 г. «Деревня», в которой он пишет о все тех же родных краях: «Господи Боже, что за край! Чернозем на полтора аршина, да какой! А пяти лет не проходит без голода. Город на всю Россию славен хлебной торговлей,- ест же этот хлеб досыта сто человек во всем городе. А ярмарка? Нищих, дурачков, слепых и калек - да все таких, что смотреть страшно и тошно,- прямо полк целый!» Если обо всем этом знал Бунин, о чем тогда грустит его герой? Объяснение можно.найти в словах героя Бунина 30-х гг. Алексея Арсеньева: «Если писать о разорении, то я хотел бы выразить только его поэтичность». Не бездумно уходить от прошлого, а сохранить в памяти все лучшее, поэтичное в нем - этого хочет Бунин. Поэтому он дорожит памятью семьи, рода, всей жизнью в поместьях, об исчезновении которой повествуется в «Антоновских яблоках», в том числе дорожит тем бытом, который опоэтизирован в русской литературе XIX в.

Глубокий смысл заключен в эпизоде, когда рассказчик листает книги, а ими охвачено больше столетия: от екатерининской старины к «романтическим временам» Жуковского, Батюшкова, лицеиста Пушкина, потом к бабушкиной эпохе, игре на клавикордах и чтению «Евгения Онегина». «И старинная мечтательная жизнь встанет перед тобой».

Бунин оглядывается на жизнь предков, прочерчивает следы, ведущие от прошлого к настоящему. Тема памяти будет тревожить его до конца жизни, она - основная в «Жизни Арсеньева», в «Темных аллеях». В повести «Суходол», написанной через 11 лет после «Антоновских яблок», он скажет: «Росли суходольцы среди жизни глухой, сумрачной, но все же слаженной, имевшей подобие прочного быта и благосостояния…» Но «за полвека почти исчезло с лица земли целое сословие…» «Не имеем мы ни даже малейшего точного представления о жизни не только предков наших, но и прадедов… с каждым днем все труднее становится нам воображать даже то, что было полвека тому назад!» И дальше: «Надо помнить…»

«Антоновские яблоки», как и «Суходол»,- конечно, не эпитафия по поместной жизни. В составляющей их содержание поэтизации прошлого особую роль играет память, в ней заключен основной смысл произведения.

И еще об одной характерной особенности творчества Бунина, проявившейся в «Антоновских яблоках». В рассказе не происходит никаких событий, но за его четырьмя главами отчетливо ощущается процесс смены различных укладов жизни и даже исторических эпох. Это умение отразить жизнь во всей ее исторической и человеческой значительности, изображая при этом, казалось бы, самые незначительные ее внешние проявления, будет свойственно Бунину всегда.

Проза 900-10-х гг. В конце 900-х гг. происходят крутые перемены в художественном методе Бунина. Расширяется тематика его произведений, но в центре по-прежнему остаются «мужик и барин». Элегический стиль сменяется жестким реалистическим изображением жизни, исторического развития России, которое, считает Бунин, определяется спецификой национального характера. Под этим углом зрения в 1910 г. он написал повесть «Деревня». Основную мысль «Деревни» Бунин сформулировал так: «Это… начало целого ряда моих произведений, резко рисовавших русскую душу, ее светлые и темные, часто трагические основы». Полемически перечисляя традиционные мнения о своем творчестве, Бунин отмечал, что в «Деревне» «ни грусти, ни лирики нет и в помине, нет ни увядания, ни запустения». Сурово и резко пишет он о трагизме деревенской жизни, «одичании», «звериных» нравах, жестокости и мужиков, и помещиков, которая оборачивается равнодушием и к своей, и к чужой судьбе. Бунин изобразил тот нравственный и социальный тупик, в который зашла, по его мнению, Россия. Подчеркивая, что Россия едина и нет никакого разделения на крестьян и дворян или, как говорил Блок, на народ и интеллигенцию, Бунин рассматривает дворянское разорение как историческую трагедию России, когда «распалась связь времен» и Россия оказалась отброшенной в «дикарское» состояние («древляне», «татарщина»). Мучительно думая о судьбе России, он стремится разгадать «страшные загадки русской души» и представляет русский характер во всей его многоликости: от людей жестоких и злобных («Ночной разговор», «Ермил») до людей редкой душевной красоты («Захар Воробьев», «Лирник Родион», «Худая трава», «Хороших кровей»).

Во всем, о чем он пишет, подчеркнута жестокость русского человека и по отношению к себе, и по отношению к другим, постепенное одичание. Бунин находит объяснение этому трагическому процессу и в особенностях характера и психики русского человека, его быта, и в особенностях исторического развития России: ее положению между Востоком и Западом, в том, что крепостное право существовало до середины XIX в. Один из героев повести «Деревня» говорит: «Рабство отменили всего сорок пять лет назад,- что ж и взыскивать с этого народа?», «затоптали, забили народ». Но, с другой стороны, вины с народа Бунин не снимает. Вот диалог Кузьмы Красова и уездного чудака, «философа» Балашкина («Деревня»): «Боже милостивый! Пушкина убили, Лермонтова убили, Писарева утопили, Рылеева удавили… Достоевского к расстрелу таскали. Гоголя с ума свели… А Шевченко? А Полежаев? Скажешь - правительство виновато? Да ведь по холопу и барин, по Сеньке и шапка. Ох, да есть ли еще такая сторона в мире, такой народ, будь он трижды проклят?» - говорит Балашкин. А Кузьма, на стороне которого авторские симпатии, отвечает: «Величайший народ, а не такой, позвольте вам заметить». Но - все-таки «по Сеньке шапка».