Шарль Де Костер — автор знаменитой «Легенды об Уленшпигеле и Ламме Гудзак, об их героических, веселые и славные приключения во Фландрии и в других странах». Эту книжку называют «фламандской Библией», которая заложила основы бельгийской литературы. «Это — первая книжка, в которой наша страна нашла себя», — писал Э. Верхарн. «Наверное, к созданию этой эпопеи более причасны судьбы народа, чем судьба одного человека, — отмечал Р. Роллан в статье «Уленшпигель». — А правильнее, гениальность этого человека в том, что он смог стать орудием народных судеб». В контексте мировой литературы «Легенды об Уленшпигеле» стоят рядом с такими значительными книгами, как «Дон Кихот» М. де Сервантеса, «Гаргантюа и Пантагрюель» Ф. Рабле, а в бельгийской культуре имя ее творца ставят рядом с именами Г. Метерлинка и Э. Верхарна.
Первое, дорогостоящее и чудесно проиллюстрированное Ф. Ропсом и другими художниками издания романа К. вышло из печати в конце 1867 г. Оно не дошло к широким кругам читателей. Правда, его высоко оценили друзья и немногочисленные почитатели де Костера. Лишь после смерти автора, в 1893 г., появилось более доступное издание «Легенд», о котором мечтал де Костер. В кровавые года Первой мировой войны роман стал всемирно известным. Для Бельгии времен де Костера его книжка была непривычной, чрезмерно яркой, радикальной, смелой. Нужно было Мать незаурядную отвагу, чтобы в католической стране с такой остротой казнить католическую церковь, а также прославлять свободу как наибольшее добро на земле.
И в своей жизни де Костер избегал протоптанных троп, которые ведут в царство напыщенной рутины. Он был потомком старинного фламандского рода. Фламандцем был его отец, уроженец Гента, а мать — валлонкой. Раннее детство Костера прошло в Мюнхене, где его отец занимал должность управляющего папского нунция при баварском дворе — архиепископа трирского графа Д\'Аржанто. Доброжелательно относясь к семье своего подчиненного, граф стал крестным отцом Шарля, а после смерти родного отца ребенка он опекался Шарлем и в дальнейшем. За его настоянием мальчика, который приехал в 1833г. с матерью в Брюссель, отдалили в иезуитский колледж Сен-Мишель. Архиепископ и в дальнейшем был готов помогать юноше и его духовной карьере, но будущего автора «Легенд об Уленшпигеле» такая перспектива не привлекала. Именно в школе, возглавляемой иезуитами, сложился его антиклерикализм, который с годами лишь усиливался. Он не захотел променять свою духовную независимость на жизненное благосостояние.
Настали года злоключений, разочарований, упрямой работы. Продолжительное время де Костеру пришлось работать конторщиком в Брюссельском банке (1844-1850). Потом он вступил в университет (1850—1855), по окончанию которого мог бы стать учителем, но не захотел забивать голову мертвыми языками. Его влекла литература. Тем не менее литературная деятельность не могла спасти писателя-начинающего от бедности. Ради куска хлеба приходилось хвататься то за одну, то за другую работу. С 1860г. де Костер работал в Брюссельском королевском архиве, и эта работа принесла ему несомненную пользу: он познакомился со старинными документами, такими необходимыми ему для будущей литературной работы. Ради заработка он читал публичные лекции в разных городах, исполнял обязанности секретаря медицинского журнала. Бедность преследовала его неотступно. Кредиторы не давали ему покоя. Умер де Костер от туберкулеза. Духовенство отказалось брать участие в похоронах писателя.
Но несмотря на все бедствия жизни, де Костер настойчиво продвигался к поставленной цели. В одном из писем, адресованному любимой, Элизе Спрейт, он заявил: «Как хорошо, как чудесно, когда человека гордый и свободный, даже если он беден». Гордый бедняк де Костер оставался честным и отважным в своем искусстве. Именно он вдохнул в бельгийскую литературу новую жизнь, поднял ее на недосягаемую высоту.
Не сразу, однако, подошел де Костер к вершинам творчества. Начал он с того, что совместно с друзьями осенью 1847г. основал литературный кружок, ради опозорения пасмурных филистеров наименованный «Обществом весельчаков». Члены кружка, которые искали новых стезей в литературе, читали свои произведения, из которых самые удачные попадали в рукописный «Журнал». Наилучшим из того, что в настоящее время создал Костер, можно считать шутливую речь, написанную по случаю открытия кружка. В ней уже прослеживаются свободолюбивые интонации Ф. Рабле, который был одним из любимейший писателей автора «Легенд об Уленшпигеле». Влиянием Ф. Рабле объясняется и неудержимый языковый поток, с его веселым накоплением слов и скоромными шутками. Из этой речи, собственно, и началась литературная деятельность де Костера.
С Рабле де Костеру снова пришлось встретиться в еженедельном журнале «Уленшпигель», который с 1856г. начала выдавать в Брюсселе группа прогрессивной молодежи. На первой странице сорокового номера (2 ноября 1856г.) как эпиграф был помещен девиз, записанный Рабле в уставе Гелемского аббатства: «Робы, которые хочешь». Цитата с Рабле будто связывала новый журнал с завещаниями ренессансного гуманизма и подчеркивала его независимый характер. А имя Уленшпигеля — героя старинной народной фламандской книги, остряка и шутника, обещало, что журнал этот не будет скучным. Его подзаголовок: «Журнал художественных и литературных забав». В подготовке журнала вплоть до 1864г. принимал действенное участие де Костер. Здесь публиковались его произведения, здесь он проявил себя как замечательный публицист, который откликался на события бельгийской и международной жизни. Участь Бельгии с ее глубокими разногласиями волновала его. Страну населяли валлоны, которые общались на французском языке, и фламандцы, которые говорили на фламандском языке. В среде фламандцев нарастало движение за признание национальных прав этого народа. Де К. сочувствовал фламандскому движению, хотя и был далек от узконационалистической тенденции, которая проявлялась в этом движении.
В журнале «Уленшпигель» состоялась решающая встреча де Костера с героем его самого совершенного произведения. И дело не только в названии журнала, для которого Фелисьен Ропс нарисовал неутомимого путешественника Уленшпигеля, который насмехается из всего и всех, а и в том, что на страницах журнала де Костер стал будто двойником Уленшпигеля. В своих статьях де Костер говорит от лица Уленшпигеля. Но пройдет еще несколько лет, прежде чем под пером де Костера Уленшпигель врастет в плоть и кровь героя монументального романа.
Тем временем де Костер работал над двумя книгами: «Фламандские легенды» («Les legendes flaman-des», 1858) и «Брабантский рассказ» («Contes brabanfons», 1861). Особенно удалась автору первая из этих книг, где ожил фантастический мир старинных народных легенд — ярких, сильных, иногда трогательно наивных или же круто замешанных на ярмарочном комизме. Вместе с тем «Фламандским легендам» свойственны достаточно конкретные социально-исторические приметы, которые сразу же уводят сказочный рассказ в большой реальный мир. Во «Фламандских легендах», написанных на французском языке XVI ст., который де Костер изучил в Рабле и М. де Рафаэля, использованы отдельные приемы, характерны для раблевской манеры, которые были уже тем путем, который прямо вел де Костера к «Легендам об Уленшпигеля». Особенно приметно в этом плане развесистое фаблио о Сметсе Смеи, что завершает книжку. Мы узнаем, что герой рассказа вместе с тезисами боролся за освобождение Фландрии, что его за это недолюбливали вельможные и домовые мещане, которые дружили с испанцами, что он отплачивал предателям той же самой монетой, страстно ненавидел угнетателей родины.
«Брабантский рассказ» — книга второго сорта. Посвященная она современникам писателя, их радостям и бедам. В рассказах много такого, что сближает их с «Легендами об Уленшпигеле». Прежде всего — это свойственный рассказам демократический дух. Симпатии автора на стороне крестьян, рабочих, художников, музыкантов, поэтов, т.е. «всех, кто работает руками и головой». В книгу бурлящим потоком врывается сатира, которая заставляет вспомнить Эразма Ротердамского, Дж. Свифта и, конечно, Рабле.
