Но Свифт противопоставил разумным обитателям страны гуигнгнмов неразумных представителей человеческого рода. Попав на территорию страны гуигнгнмов и еще не поняв толком, где он находится, Гулливер подвергается нападению стада отвратительных животных - и лишь чудом избегает смерти. Выглядели эти животные так: «Голова и грудь у них были покрыты густыми волосами - у одних вьющимися, у других - гладкими. У многих из них были и бороды, похожие на козлиные. Вдоль спины и передней части лап тянулись узкие полосы шерсти. Но тело было голое, так что я мог видеть кожу темно-коричневого цвета. Хвостов у них не было… Волосы и у самцов, и у самок были разного цвета: коричневые, черные, рыжие.
Они редко оставались в покое, все время бегали, прыгали и скакали с изумительным проворством. Крепкие и острые когти на передних и задних лапах позволяли им с ловкостью белки карабкаться на самые высокие деревья. В общем, во время моих путешествий я никогда ни встречал более безобразных, более гнусных животных».
Но вот Гулливер посещает сарай у дома хозяина-гуигнгама, у которого Гулливер разместился: «Мы вошли туда, и я увидел трех таких же отвратительных животных как те, от которых я оборонялся под деревом. Они с жадностью пожирали коренья и сырое мясо, очень неприглядное на вид. Впоследствии я узнал, что это были трупы подохших собак, ослов и коров. Все трое были привязаны за шею крепкими ивовыми прутьями к толстому бревну. Пищу они держали в когтях передних лап и разрывали ее зубами.
Хозяин-конь приказал своему слуге, гнедому лошаку, отвязать самое крупное из этих животных и вывести его во двор. Поставив нас рядом, хозяин и слуга начали внимательно сравнивать нас, после чего несколько раз повторили слово «еху». Невозможно описать ужас и удивление, овладевшие мной, когда я заметил, что это отвратительное животное по своей внешности в точности напоминает человека»…
И далее из разговоров с гуигнгнмами выясняется, что ЕХУ - самые необузданные, самые жестокие, самые завистливые, самые жадные и прожорливые животные страны гуигнгнмов, которые годятся лишь на самые грязные работы и о которых в совете гуигнгнмов время от времени ставится вопрос: «Не следует ли стереть ЕХУ с лица земли». В частности, один из ораторов «заявил, что гуигнгнмы росту пили весьма неблагоразумно, задумав приручить ЕХУ оставив в пренебрежении ослов. Это красивые и нетребовательные животные, гораздо более смирные и добронравные, чем ЕХУ. Правда, они уступают ЕХУ в ловкости, но все же достаточно сильны и выносливы, чтобы таскать тяжести. Крик их не очень приятен, но все же он гораздо лучше ужасного воя ЕХУ».
Но вот в ходе разговоров с Гулливером гуигнгнм вынужден допустить, что где-то есть страны, где живут разумные ЕХУ и где неразумны, напротив, гуигнгнмы. С ужасом слушает гуигнгнм-хозяин рассказ о нелегкой доле гуигнгнмов в обществе правящих ЕХУ, о том, как гуигнгнмов запрягают, о том, как выглядит уздечка, седло, шпоры, кнут, упряжь, о том, как состарившихся гуигнгнмов продают на живодерню.
«Хозяин несколько раз прерывал мой рассказ возгласами негодования. Больше того, он был поражен тем, что мы осмеливаемся садиться верхом на гуигнгнмов… Однако он (В.Р. - как истинный просветитель) согласился с тем, что если у нас одни только ЕХУ одарены разумом, то по всей справедливости им и должно принадлежать господство над остальными животными, так как разум всегда торжествует над грубой силой».
Но… далее Гулливер честно рассказывает гуигнгнму-хозяину о таких явлениях в жизни человеческого общества, как войны («Если монарх посылает свои войска в страну, население которой бедно и невежественно, то половину его он может законным образом истребить, а другую половину обратить в рабство. Это называется вывести Народ из варварства и приобщить его ко всем благам цивилизации»), как неправый суд, как роскошная жизнь одних за счет нищеты других. И … хозяин-гуигнгнм делает вывод, что правящие ЕХУ из далеких стран руководствуются теми же инстинктами, что и местные не озаренные светом разума ЕХУ - только у тех, далеких, цивилизованных ЕХУ эти инстинкты чуть-чуть больше замаскированы. И вот к какому выводу пришел хозяин: «Он сказал, что много размышлял по поводу всего, сказанного мною о себе самом и о моей родине и пришел к довольно печальному выводу: «Вы являетесь, - заявил хозяин, - особой породой животных, наделенных крохотной частицей разума. Но этим разумом вы пользуетесь лишь для развития ваших природных пороков и приобретения новых…
Чтобы проверить эти выводы, я сравнил, - продолжал мой хозяин, - ваш образ жизни, ваши обычаи и нравы с образом жизни наших ЕХУ.
Это окончательно убедило меня, что и в умственном отношении между вашим народом и ЕХУ наблюдается удивительное сходство. ЕХУ ненавидят друг друга больше, чем остальных животных. Обычно считают, что причина этой ненависти - в их уродстве; каждый ЕХУ видит уродство своих собратьев и не замечает своего собственного. Но теперь мне кажется, что это объяснение ошибочно. Причины раздоров среди этих скотов те же самые, что и причины раздоров среди ваших соплеменников. В самом деле, если Вы даете пятерым ЕХУ корму, которого хватило бы для пятидесяти, то они, вместо того, чтобы спокойно приступить к еде, затевают драку. Каждый старается захватить все для себя. Поэтому, когда ЕХУ кормят в поле, то к ним обыкновенно приставляют слугу…
В нашей стране кое-где попадаются разноцветные блестящие камушки. К этим камушкам ЕХУ питают настоящую страсть. Если камень крепко сидит в земле, они готовы поработать целый день, чтобы только отрыть его. Свою добычу они уносят к себе в логовище и закапывают там глубоко в землю. При этом они соблюдают величайшую осторожность, все время подозрительно оглядывается по сторонам, прячутся - словом, явно боятся, как бы соседи не заметили, куда они прячут свои сокровища»…
«Когда два ЕХУ, - продолжал хозяин, - находят в поле такой камень и вступают из-за него в драку, то сплошь и рядом он достается третьему. Пользуясь тем, что они поглощены дракой, он схватывает камень и уносит».
Мой хозяин усматривал некоторое сходство с нашими судебными тяжбами… Здесь - правда, довольно редко - попадается один сочный корень. ЕХУ старательно разыскивают этот корень и с большим наслаждением его сосут. Он производит на них то же действие, какое производит на нас вино. Под его влиянием они то целуются, то дерутся, гримасничают, что-то лопочут, спотыкаются, падают в грязь и засыпают… В большинстве стад ЕХУ бывают своего рода правители, всегда самые безобразные и злобные из всего стада. У каждого вожака имеется обычно фаворит. Этот фаворит всегда очень похож на своего покровителя. Обязанности его заключаются в том, что он лижет ноги своего господина и заботится о его удобствах. В награду за это его время от времени награждают куском ослиного мяса. Этого фаворита ненавидит все стадо, и потому для безопасности он всегда держится возле своего господина. Обыкновенно господин держит его до тех пор, пока не найдет еще худшего. А как только он получает отставку, так все ЕХУ этой области, молодые и старые, во главе с его преемником, обступают его и задают ему трепку. Насколько все это приложимо к нашим императорам и министрам, хозяин предложил определить мне самому».
Зачем понадобилось Свифту столь издевательски пародировать человеческую жизнь? Ясно, что именно в данном случае это было продиктовано отнюдь не простым стремлением к литературному эпатажу. По мнению писателя и литературоведа М.Левидова, внимание Свифта-автора «Путешествия в страну гуигнгнмов» сконцентрировано вовсе не на гуигнгнмах, создавших просто непредставимое на земле утопическое общество, а именно на ЕХУ. Гуигнгнмы - это только оттеняющий фон: «… Бробдингнег и гуигнгнмы существуют не как реальность и не как идеал, а только как условный композиционный момент, как возвышение, с которого удобнее всматриваться в единственную реальность, в равнину лилипутов, лапутян и ЕХУ». Очевидно, своими безобразными ЕХУ Свифт хотел бросить вызов человечеству в робкой надежде на то, что этот вызов заставит людей ужаснуться самим себе - и хотя бы немного измениться к лучшему. Уже упомянутый М.Левидов от имени воображаемого Свифта произносит монолог, концентрирующий в себе смысл этого обращения к человечеству: «Да, вы ЕХУ, я об этом не умолчу! И среди вас, ЕХУ, я, разумный, свободный человек одинок. Но только к вам, к кому же еще могу я обратиться с моим непримиримым призывом: может быть, захотите вы, может быть, сумеете вы перестать быть ЕХУ? Долгие годы я жил и боролся за то, чтоб хоть в чем-нибудь вы перестали быть ЕХУ и приблизились хоть сколько-нибудь к нормальному человеку. Я был побежден в этой борьбе, как Гулливер, я оказался пленником вашего мира, нормальности которого я не признаю, я убедился, что вы не хотите и не можете перестать быть ЕХУ… И все же я пишу эту книгу, я не могу молчать, пока я жив, я следую властному велению, диктующему мне: скажи, скажи им еще раз, - может быть, захотите вы, может быть, сумеете вы превратиться из ЕХУ в человека!»
