Русский язык для говорящих на нём – не только способ общения и средство передачи информации. Он сам – хранилище духовных ценностей. В двадцатом веке русский язык, как писал Солженицын, «испытал коррозию, быстро оскудел, сузился … а с разложением языка начинается и им сопровождается разложение культуры».
Закон сохранения языка прост: нельзя, чтобы в единицу времени на единице пространства звучало больше чужих слов, чем родных.
Сегодня, зайдя в любой магазин, мы вправе требовать переводчика, так как значительная часть упаковок изобилует иностранными надписями. Подобное загрязнение нашего языка уже происходило в послепетровскую, елизаветинскую пору – тогда все письменные произведения, научные труды, письма были затоплены безнадобными немецко-голландскими словами. Разница лишь в том, что тогда живой стержень был чист. Сейчас же и письменный язык нивелируется, и устный угнетается.
Что же можно и нужно делать? Во-первых, повысить время изучения русского языка и качество его преподавания в школе. Ведь именно в ней ребёнок проводит больше всего времени, именно в ней пополняет свой лексический запас. Во-вторых, создать поверхностную цензуру, извлекающую из книг, телевидения, журналов откровенно грубые фразы, пошлые шутки. Ведь свобода слова – это ещё не вседозволенность!
И до тех пор, пока мы не станем к охране родного языка относиться так же, как к собственному здоровью, мы вынуждены буден констатировать, что каждое последующее поколение, совершенствуясь в технологическом, экономическом, общекоммуникативном плане, будет отдаляться от понимания единства своей культуры.
