В любой биографии Жюля Верна можно встретить целые главы, посвященные опровержению легенд о личности писателя. Но одновременно создавались другие легенды, которые решительно противоречат объективным фактам его творческой биографии. Вдохновенный певец научного прогресса и «чудес техники» — такой Жюль Верн устраивает его биографов. Но Жюль Верн — моралист, сатирик и обличитель империализма— никак не укладывается в привычное шаблонное представление о его творческой деятельности, удивительно упрощающее и снижающее идейный пафос и художественную ценность «Необыкновенных путешествий». Одна легенда тянет за собой другую легенду.

Распространено ошибочное мнение, что последним значительным романом Жюля Верна был «Робур-Завоеватель», а все остальные, написанные после 1886 года (ни много ни мало, — тридцать пять романов!), — всего лишь жалкие плоды непомерно затянувшейся творческой агонии, медленного старческого угасания.

И это сказано об авторе таких романов, как «Два года каникул», «Вверх дном*, «Семья без имели», «Миссис Брэникен», «Удивительные приключения дядюшки Антифера», «Плавучий остров», «Ледяной сфинко, «Великолепное Ориноко», «Флаг родины», «Завещание чудака», «Братья Кип», «В погоне за метеором», «Потерпевшие крушение на «Джонатане», «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака> и многих других значительных произведений, разнообразных по содержанию и по форме.

Вызывает удивление и такой, на первый взгляд, несущественный факт, что тот же самый Джордж Уолтц, заполнивший свою книгу о Жюле Верне мельчайшими бытовыми подробностями, даже не счел нужным упомянуть о существовании замечательного сатирического романа «Вверх дном», — не только в самом тексте книги, но. и в библиографическом перечне «Необыкновенных путешествий».

Романы, написанные после 1886 года, заслуживают, на наш взгляд, не меньшего внимания, чем книги, стоящие в начале списка «Необыкновенных путешествий». Поздние романы, как уже говорилось выше, опровергают традиционные представления об идейной и художественной эволюции Жюля Верна.

Вторая половина литературной деятельности писателя совпала с периодочг агрессивных, захватнических войн и ожесточенной борьбы империалистических государств за передел мира, с периодом подготовки мировой войны и решительных революционных выступлений пролетариата. Сама действительность подсказывала Жюлю Верну новые замыслы и темы, которые республиканец-демократ «поколения сорок восьмого года» решал со свойственной ему прямотой и честностью. Несмотря на то, что вопросы войны и мира, добра и зла он трактует не столько в социальном и историческом, сколько в отвлеченно-этическом плане, его поздние романы нередко приобретают ярко выраженную сатирическую направленность. Некоторые из них написаны в форме прозрачной аллегории, наводящей на мысль о враждебности современного писателю общественного строя народу и прогрессу.

Писатель сатирически изображает захватнические устремления и шовинизм буржуа, соперничество между долларом и фунтом стерлингов, чудовищные преступления колонизаторов и милитаристов, пагубную власть золота и погоню за наживой, грандиозные мошенничества и неслыханные спекуляции финансистов и дельцов, попытки незадачливых диктаторов возвыситься над «толпой» и установить свое господство, и т. п.

В поздних произведениях Жюля Верна заметно нарастает политическая и социальная острота. Мысль писателя делается более зрелой и глубокой. Он становится еще более нетерпимым к тому злу, которое принесло народам всего мира господство реакционных сил. Свойственная ему добродушная усмешка нередко переходит в горькую иронию, беззлобный юмор — в гротеск и сатиру. В некоторых романах преобладает мрачная трагическая атмосфера. Писатель уже окончательно разуверился в возможности мирного прогресса в существующих условиях, а методы революционной борьбы оставались для него чуждыми и неприемлемыми. Отсюда — нотки пессимизма, которые появляются в его поздних романах («Флаг родины», «Властелин мира», «Потерпевшие крушение на «Джонатане» и др.).

По-прежнему воспевая науку и научное творчество, Жюль Верн стремится теперь доказать, что важна не только наука сама по себе: не менее важно, в чьих руках она находится и каким целям служит. Только наука, служащая чистым, благим намерениям, имеет право на существование. Из романа в роман переходит образ разочарованного непризнанного изобретателя, становящегося игрушкой враждебных «демонических» сил. Злодеи и деспоты, использующие силы науки ради своего обогащения и укрепления диктаторской власти, неизбежно навлекают на себя гибель. Эту мысль писатель проводит во многих романах.

Жюль Верн остался чужд идейному упадку, характерному для буржуазной общественной «ысли, науки и искусства конца XIX, начала XX веков. Он сохранил прочную связь с демократическими и реалистическими традициями французской литературы. Его не коснулись модные в то время махистские идеи, идеалистические представления о том, что «нет материи, а есть только энергия». Жюль Верн всегда придерживался здоровых материалистических взглядов на природу. Его фантазия по-прежнему исходила из передовых научных теорий и опиралась на последние данные лабораторных экспериментов. В то же время Жюль Верн неоднократно выражал свое резкое отрицательное отношение к литературному модернизму и ядовито высмеивал в поздних романах писателей декадентской школы.

Реакционным буржуазным литераторам, прославлявшим индивидуализм и ницшеанского «сверхчеловека», он противопоставлял свои демократические убеждения, своих положительных героев, действующих на благо науки и прогресса.

Вместе с тем Жюль Верн и в своем позднем творчестве, если оставить в стороне неудачные романы, поражает калейдоскопическим разнообразием сюжетов, искусством композиции, живостью описаний, стремительностью диалога, гибкостью языка, искрящимся остроумием и парадоксальностью.

Можно ли после этого, не погрешив против истины, говорить о том, что писатель в старости выдохся и деградировал?

Да, несомненно, после 1886 года в творчестве Жюля Верна намечается эволюция, но не угасание и упадок, а редкий в старческие годы духовный и творческий подъем.

Особенно это видно в тех его лучших произведениях, в которых ярко выраженная политическая тенденциозность воплощается в сатирической, иногда даже памфлетной форме с далеко идущими иносказательными обобщениями. Сатирические выпады теперь направлены, в первую очередь, против господства и агрессивных действий реакционной империалистической буржуазии, накладывающей определенный отпечаток также на общественный и бытовой уклад в своих странах. Предметом постоянных язвительных насмешек становится также неуёмная вражда и соперничество между сильнейшими империалистическими государствами.

К концу XIX века Соединенные Штаты Америки превратились в самую мощную индустриальную державу, занявшую первое место в мире по своей промышленной продукции. Последнее десятилетие века знаменуется все более активными действиями американского капитализма на международной арене, его наступлением на континент и острова Тихого океана. Американские магнаты требовали своей доли в мировых колониальных владениях.

Жюля Верна по-прежнему радовали успехи науки и техники, восхищали индустриальная мощь и огромные перспективы промышленного роста молодого заокеанского государства. В то же время ему внушали тревогу некоторые нездоровые тенденции в развитии современной науки, растущие агрессивные настроения финансовой и промышленной буржуазии, военные приготовления великих держав и другие общественные факторы, несовместимые с его демократическими и гуманистическими убеждениями. Поэтому не могло не измениться отношение писателя и к своим старым героям. . Спустя четверть века после появления романа «С Земли на Луну» Жюль Верн выступил с сатирическим романом «Вверх дном» (1889), в котором читателям снова встретились знакомые лица — члены балтиморского «Пушечного клуба».