Центральным
в романе является образ Рахметова — не
только “нового”, но еще и “особенного
человека”, “высшей натуры”, в котором
слились лучшие черты передовых людей эпохи
Н.Г. Чернышевского. Будучи по происхождению
аристократом, )н становится демократом по
взглядам на жизнь и жизненные
идеалы.
Рахметов — профессиональный революционер,
революционный вождь. Это “рыцарь без
страха и упрека”, человек будто выкованный
из чистой стали. Таких людей, как он, немного.
“Я встретил, — замечает Чернышевский, — до
сих пор только восемь образцов этой породы...”
Рахметов не
сразу стал “особенным человеком”.
Сближение с Кирсановым, познакомившим
Рахметова с учением социалистов-утопистов
и философией Фейербаха, явилось толчком к
превращению его в “особенного человека”.
“Жадно слушал он Кирсанова в первый вечер,
плакал, прерывал его слова восклицаниями
проклятий тому, что должно погибнуть,
благословений тому, что должно жить”.
Рахметов, изучив теорию социализма, скоро
переходит к революционному действию,
становится революционером, человеком “особой
породы”. “Он поважнее всех нас здесь,
взятых вместе”, — говорит о нем Кирсанов.
Рахметов с поразительной быстротой
расширяет круг своих занятий после того,
как переходит к революционной деятельности.
В двадцать два года “он был уже человеком
очень замечательно основательной учености”.
Читаел Рахметов только “самобытные”
сочинения, и это потому, что, по его мнению,
“по каждому предмету капитальных
сочинений очень немного; во всех остальных
только повторяется, разжижается,, портится
то, что все гораздо полнее и яснее заключено
в этих немногих сочинениях. Надобно читать
только их; всякое другое чтение — только
напрасная трата времени”. Понимая, что сила
вождя — в его близости к народу, Рахметов
изучает жизнь трудящихся. Пешком исколесил
он всю Россию, был дровосеком, пильщиком,
камнетесом, вместе с бурлаками тянул баржи
по Волге. За силу бурлаки его прозвали
Никитушкой Ломовым в память легендарного
волжского богатыря. Рахметов готовил себя к
революционной деятельности, знал, что ему
придется переносить лишения, муки, быть
может, даже пытки. И он заранее закаляет
свою волю, приучает себя выдерживать
физические страдания.
Рахметов
отличается редкой работоспособностью. “Он
успевал делать страшно много, потому что и в
распоряжении временем положил на себя
точно такое же обуздание прихотей, как в
материальных вещах. Ни четверти часа в
месяц не пропадало у него на развлечения,
отдыха ему не было нужно”. Занятия его были
разнообразны, и смена их являлась для
Рахметова отдыхом. О тайной революционной
работе Рахметова Чернышевский, по вполне
понятным причинам, не мог говорить открыто.
Он только упоминает о том, что у Рахметова “дел...
была бездна, и все дела, не касавшиеся лично
до него; личных дел у него не было, это все
знали... Он мало бывал дома, все ходил и
разъезжал, больше ходил. Но у него... бывали
люди... часто по нескольку дней его не бывало
дома. Тогда вместо него у него сидел и
принимал посетителей один из его приятелей,
преданный ему душою и телом и молчаливый,
как могила”. Рахметов, зная, что революции
нужны преданные и знающие люди, заботится о
подготовке революционных кадров: в
нескольких университетах учатся его
стипендиаты, готовящиеся к подпольной
деятельности. Рахметов кажется человеком
суровым и угрюмым. Он и сам говорит: “Видишь
невеселые вещи, как же тут не будешь мрачным чудовищем”. Но суровость его только
внешняя. “При всей своей феноменальной
грубости, он был, в сущности, очень
деликатен”, — замечает Чернышевский. “Какой
это нежный и добрый человек”, — думает о
нем Вера Павловна.
Рахметов
отказывается во имя революционной работы
от личного счастья. “Я должен подавить в
себе любовь, — говорит он любимой женщине,
— любовь к вам связывала бы мне руки, они и
так не скоро развяжутся у меня — уже
связаны. Но развяжу. Я не должен любить...
такие люди, как я, не имеют права связывать
чью-либо судьбу с своею”. Рахметов борется
за счастье народа, и эта борьба становится
делом всей его жизни. “Мало их, но ими
расцветает жизнь всех; без них она заглохла
бы, прокисла бы; мало их, но они дают всем
людям дышать, без них люди задохнулись бы.
Велика масса честных и добрых людей, а таких
людей мало; но они... соль соли земли”.
Хотя у
литературного Рахметова были, по словам
Чернышевского, реальные прототипы, следует
отметить, что роман “Что делать?” обладает
признаками утопии. Это утверждение
относится не только к образу Рахметова, к
образу Веры Павловны и ее деятельности, но к
внедрению новых форм организации труда. В
романе
автор создал образ революционера,
полностью отказавшегося от личной жизни. Он
беспощаден к себе. Но будет ли он
беспощадным к другим? Абстрактный гуманизм,
приобретая силу, может превратиться в свою
противоположность, когда, воинствуя,
навязывает счастье
людям. Литературный образ человека,
беззаветно служащего утопической идее,
стал идеалом для многих революционеров,
этому образу поклонялись террористы-одиночки,
отдельно настроенные революционные группы
и целые партии.
