Образ Софьи Павловны Фамусовой сложен. От природы она наделена хорошими качествами. Это девушка умная, гордая, с сильным и независимым характером, с горячим сердцем, мечтательная. Эти черты отчётливо проявляются и в её поведении, и в её языке. (Данный материал поможет грамотно написать и по теме Образ и характер Софьи в комедии Горе от ума. Краткое содержание не дает понять весь смысл произведения, поэтому этот материал будет полезен для глубокого осмысления творчества писателей и поэтов, а так же их романов, повестей, рассказов, пьес, стихотворений.) О ней так говорит народная артистка СССР А. А. Яблочкина, одна из лучших исполнительниц роли Софьи: «Разве особый язык грибоедов-скоп Софьи, такой отличный от языка других персонажей «Горя от ума», не раскрывает её образ? Её речь ясно показывает, что, несмотря на то, что ей семнадцать лет, — это...не речь девушки, а хозяйки дома, привычной к общему подчинению. Она давно без матери, она чувствует себя госпожой. Отсюда её властный тон, её самостоятельность. Вместе с тем она себе на уме, насмешлива, мстительна: несомненно, она девушка с большим характером. В её речи есть что-то и от крепостных, с ними ей постоянно приходится иметь дело, и, с другой стороны, от французских мадам и французских книг».

Софья постоянно говорит о различных душевных переживаниях: «прикинулся влюблённым, взыскательным и огорчённым», «убийственны холодностью своей», «из глубины души вздохнёт» и т. д.

Её'ум проявляется в высказываниях обобщающего характера: «Счастливые часов не наблюдают», «Подумаешь, как счастье своенравно, а горе ждёт из-за угла» и т. п.

Воспитание Софья получила под руководством француженок-гувернанток. Отсюда — обилие галлицизмов1 в её речи: «сказать вам сон», «делить смех». С другой стороны, в её языке есть и просторечия, например: «изволили вбежать», «пересмеять», «к прикмахеру, щипцы простудит».

Хорошие черты и природные задатки Софьи не могли получить в фамусовском обществе своего развития. Наоборот, ложное воспитание привило Софье много отрицательного, сделало её' представительницей общепринятых в этом кругу взглядов, приучило её ко лжи и лицемерию. И. А. Гончаров в своей статье «Мильон терзаний» правильно говорит о Софье: «Это — смесь хороших инстинктов с ложью, живого ума с отсутствием всякого намёка на идеи и убеждения, путаница понятий, умственная и нравственная слепота — всё это не имеет в ней характера личных пороков, а является как общие черты её круга. В собственной, личной её физиономии прячется в тени что-то своё, горячее, нежное, даже мечтательное. Остальное принадлежит воспитанию».

Представления о людях, о жизни Софья почерпнула из наблюдений над бытом людей своего круга да из французских сентиментальных романов, которые были тогда очень популярны в дворянской среде, особенно среди девушек.

Вот эта-то сентиментальная литература и развила в Софье мечтательность и чувствительность, по ней она рисовала героя своего романа — человека незнатного, чувствительного. Эти-то романы и могли заставить её обратить внимание на Молчалина, некоторыми своими чертами и поведением напоминавшего её' любимых героев. Сыграло известную роль в её увлечении Молчалиным н другое обстоятельство, па которое указывает Гончаров: «Влечение покровительствовать любимому человеку, бедному, скромному, не смеющему поднять на неё глаза, возвысить его до себя, до своего круга, дать ему семейные права. Без сомнения, ей в этом улыбалась роль властвовать над покорным созданием, сделать его счастливым и иметь в нём вечного раба. Не сё вина, что из этого выходил будущий «муж-мальчик, муж-слуга — идеал московских мужей!» На другие идеалы негде было наткнуться в доме Фамусова».

В Софье Гончаров видит «сильные задатки недюжинной натуры, живого ума, страстности и женской мягкости», но «она загублена в духоте, куда не проникал ни один луч света, ни одна струя свежего воздуха». За эти хорошие качества Софьи её и любил Чацкий, и тем больнее было ему увидеть в ней после трёхлетнего отсутствия в Москве типичную представительницу фамусовского круга. Но и Софья переживает трагедию, когда, подслушав разговор Молчалина с Лизой, видит любимого ею человека в настоящем свете. По замечанию Гончарова, «ей, конечно, тяжелее всех, тяжелее даже Чацкого».