Философия экзистенциализма имеет длинную европейскую традицию - от античного философа Платона к началу 20-го столетие: М. Хайдеггер, К. Ясперс. М. Бердиев, Л. Шестов в России, М. Понти, Г. Марсель во Франции и т.д. Но популярной эта философия становится тогда, когда становится литературным течением, благодаря французским писателям-философам Поле-Жан Сартру, Альберу Камю, Симоне де Бовуар, Андре Мальро. В основе учения - утверждение абсурдности бытия, представление о мире как о царстве хаоса и неожиданностей, сосредоточенность на личности эмпирической, вне всяких религиозных, метафизических, социальных и политических систем. Конечно, это противоречат и христианской доктрине, вере в гармонию и справедливость созданного Бог мира, и материалистическому трактованию истории как умного процесса, который подвергается управлению.

Личность противостоит обществу, государству, которые навязывают ей свою волю, интересы, мораль, стремятся превратить ее в инструмент, средство или функцию. Гуманизм экзистенциалистов в самый раз в потому, что они защищают личность, ее волю, самоценность в эпоху дегуманизации, тем не менее, это учение пессимистическое: человек у него «подвижник», который должных пожертвовать собой, чтобы оправдать свое звание. Уже актом рождения человек оказывается заброшенной в мир не со своей воли или желание. В миг появления на мир она получает от природы и смертный приговор, время выполнения которого ей неизвестный. Человеческое бытие - бытие к смерти. Убивают болезни, войны, палачи, бедность…

Во время решающих испытаний человек остается наедине с собой, со своей судьбой. К этой пошлине она должны стать Человеком, создать себя из заброшенной в мир материи. Человек рождается не тогда, когда прозвучит ее первый шаг, а тогда, когда силой своего ума создает себя как мыслящее существо.

Общество требует усмирения и веры в уже существующие ценности. Оно наказывает бунт с помощью своих официальных институтов - армии, полиции, суда, а также общественной мысли. Такой внутренний конфликт произведений писателей-экзистенциалистов.

Важнейшее понятие философии экзистенциализма - понятие свободы - понимается ,как свобода выбора. Выбор всегда сделать тяжело, но именно в выборе человек может понять себя, приобрести свою истинную экзистенцию (от лат. - существование). Но выбор на философском уровне, а не бытовом.

В основе экзистенциальной доктрины - индивидуализм. Отсюда - отчуждение - еще один ключевой термин. Философские категории экзистенциализма в литературе приобретают доступной убедительности. Здесь производится свой тип героя - эгоцентрика, которая отсутствует во всяких естественных человеческих связях, но вместе с тем, он внутренне бескомпромиссный, в решающий час способный на выбор. Для реализации героем выбора писатели находят острые сюжетные ситуации, которых, собственно, достаточно в жизни.

«Посторонний» - первое и наиболее читабельное произведение Альбера Камю. Обычно его называют романом, тем не менее, сам Камю искал для своих произведений другие жанровые определения - «миф», «хроника», просто «сказ» (гесии). Сартр в 1943 году в своем анализе «Постороннего» утверждал, что книга написана в традициях вольтеровских философских повестей аллегорического содержания (сопиек). Сам Камю во время работы над «Посторонним» на страницах своего дневника сознавался, что сочинительство для него и является настоящим занятием философией, а художественный вымысел - «завершение философии, ее иллюстрация и венцов».

Одновременно из «Посторонним» Альбер Камю заканчивает философский трактат «Миф о Сизифе». Этот миф, по мнению философа-писателя - образ человеческой жизни, боги навечно осудили Сизифа поднимать на вершину горы камень, который каждого раза скатывается книзу. Так ли и люди выполняют на земле безнадежную работу? И когда с огромными усилиями им удается достичь вершины, болезнь, война, трагический случай сводит их усилия к нулю. Осознать безполезность этой работы, проявить отсутствие надежды - значит стать «посторонним».

Но у этого философского тезиса есть антитеза. Осознание своей обреченности дает человеку ясность. Боги один раз осудили Сизифа, один раз проявили свою нехорошую волю. Но Сизиф столько раз человек, сколько раз он выбирает свой тяжелый путь - снова катит камень вверх. В абсурдном мире, где властвует темная жестокая сила, у человека остается возможность осознать ситуацию и сделать свой свободный выбор.

«Посторонний» - это жизненная реализация «Мифа о Сизифе» (Андре Моруа). Это история «постороннего» Мерсо, осужденного к смерти за абсурдное преступление, Мерсо что стал человеком вследствие сделанного им выбора.




Роман Альберта Камю «Чума», за утверждением автора, есть «продолжением того, о чем шло в предыдущих произведениях, а не разрыл с прошлыми взглядами и не крутая их ломка».

Так и есть. Снова точкой отсчета есть «абсурд», правда, еще появляется новое для Камю понятие «бунт» - человеческий ум стремится победить хаос, «абсурд», т.е. внести у него порядок, логику, смысл. Но это, по мнению экзистенциалистов - «сизифов труд», так как ум человеческий некогда не достигнет целые, но и отказаться от нее, смирится с «абсурдом» он также не может. И потому: «Я восстаю, а значит, мы существуем», - переиначивает Камю знаменитое «мыслю…» Декарта. Личные и исторические уроки, вынесенные Камю из второй мировой войны и из его участия в движении Сопротивления, во многом заставили его перестроить свою философию. Его гуманизм зазвучал по-новому.

«Чума» - хроника одного трагического года в Орани, центре французской префектуры на алжирском побережье Средиземного моря. Именно как для хроники, для произведения характерная беспристрастность, объективность, точность, последовательность изложения событий.

Центр произведения не на перекрестке личных притрастей, а на перекрестке «страстей коллективных». Для Камю узловой эпизод, не разлука доктора Рийо с женой или попытка журналиста Рамбера соединиться с любимой (между прочим, они могли бы стать сюжетным стержнем книги), а дискуссия Рийо с коллегами медиками ниципалитету, что не желали глянуть правде, в лицо и признать, что они имеют дело именно с чумой. А также раздумья самого летописца о страшной болезни и об урожденной человеческой склонности прятаться от очевидностей, которые пугают.

Коллегия книги всеохватывающая: речь идет не о столкновенье личности с непосредственным окружением, даже не против противоборства правых и неправых, а вездесущим бичом человечества .

Автор дает детальное описание возникновения и распространение эпидемии «умыл Клинические отчеты, статистические, употреблять о санитарных мероприятиях, об организации медицинских жен. Цифровые выкладки, неожиданных симптомов болезни, того, как она проходит, листки из дневников, свидетельство очевидцев, стонов, проклятий рассказа с деталями о невероятном, неправдоподобный случай из медицинской практики недалекого прошлого.

И действительно, для чего Камю нужно было прибегать к выдуманной притче, или, как сказано в эпиграфе из Даниэля Дефо - «изображать то, что действительно существует, с помощью того, что не существует совсем», а не дать прямой исторической картины.

Хроника чумы, в отличие от прямой исторической картины, разрешает бесконечную многозначность подстановок, разрешает предоставить рассказанному, кроме перекликания с недавним прошлым, еще вневременный, вневременной, «мифический» размах (работая над «Чумой» , Камю изучал книги притчевого, полуфантастического содержания, с тем же «мифическим» размахом - «Процесс» Кафки и «Моби Дика» Г. Мелвила, где главной бинарной оппозицией была: человек - зло.

В устах Тарру, друга доктора Рие слово «чума» обрастает многочисленными значениями, становится чрезвычайно вместительным. По его мнению (и, по мнению автора), чума - не только болезнь, не только война, а также смертные судебные приговоры, расстрел побежденных, фанатизм церкви и фанатизм политических партий, гибель невиновного ребенка в больнице, плохо организованное общество. Она обычная, природная, как дыхание, так как «все мы немножко зачумлены». Микробы ее всюду, подстерегают каждый наш неосторожный шаг. А раз так, то чума - мировое зло, которое ежеминутно бродит в истории и всей нашей жизни. Поэтому ключом ко всей притче звучит ворчание бранного астматика, постоянного пациента доктора Рие: «А что такое, собственно, чума? То же жизнь, только и того». Чума в самых недрах бытия. Счастливые пахоте празднуют освобождение от эпидемии. А доктор, размышляя над словами старика, начинает понимать, что каждого дня радость людей под угрозой, так как «бацилла чумы некогда не умирает, некогда не скрывается, десятилетиями она может дремать где-то… и, возможно, настанет день, когда на бедствие и в науку людям чума разбудит крыс и пошлет их копать на улицы счастливого города».

Чума, за Камю, - мировое зло, безликий вредный урод, распыленный в невидимых микробах. Зло, которое сваливается на людей неожиданно и исчезает само по себе. Оно, в отличие от своего исторического прообраза, не подвергается исследованию, оно убивает, - это все, что дано знать о нем его жертвам.