Cочинение «Бродский и Солженицын»

ъяснения. Елена Шварц говорит, что это как "кошка и собака", и оппозиций можно выстроить достаточно (Виктор Куллэ их выстраивает: Бродский - Айги, Бродский - Некрасов, Бродский -
Рубинштейн. Что ж, возможны варианты, хотя, на мой вкус, фигуры отнюдь не одномастабные). Но задача Солженицына - и его отношение как стимул для решения задачи - находится за пределами собственно литературы. "Чуждость" Бродского таит опасность: путь его и поэтика соблазнительны своей успешностью. Боюсь аналогии, возникающей в сознании: но в том, что вызывает гнев и ярость Солженицына, есть много от пушкинского Моцарта - и любовь к уличной музыке, и необязательность, ироничность (в том числе и самоирония), равнодушие к сугубо серьезным задачам... Но ведь вот что любопытно: Бродский под пером Солженицына превращается в... Сальери (холодность, расчетливость и т. д.). Именно Моцарта нашей поэзии конца века Солженицын переводит в "регистр" Сальери - для чего же? Ведь не соперник же ему Бродский! Ну пусть он совсем иной - так и оставьте его в его инобытии! Нет, акт "отстрела" вызван еще и подсознательным желанием отделаться от Бродского (в одном ряду? как нобе-лиат, изгнанник, "гений", со своим "мифом"? - увольте). Вряд ли стоило такому гиганту, как Солженицын, подвергать "разъятию" поэзию Бродского - она-то все равно не поддается, не поддается еще и потому, что она (и он) ушли, они там, за облаками, и никакой грозный суд им уже не опасен. Бродский никогда не сможет ответить на нападки Солженицына, а Солженицын навсегда останется в неожиданной компании, - супротив навеки умолкнувшего поэта.