«Новая драма» началась с реализма, с которым связаны художественные достижения Ибсена, Бьёрнсона, Гамсуна, Сгриндберга, Гауптмана, Шоу, но впитала в себя идеи других литературных школ и направлений переходной эпохи, в первую очередь натурализма и символизма.

Под лозунгами натурализма, требовавшего абсолют­ной точности, научности и объективности изображения, формировалась социальнокритическая драматургия Стриндберга и Гауптмана, ставшая одним из важнейших открытий и завоеваний реалистической драмы рубежа веков, хотя приверженность идеям биологического детерминизма подчас и вносила в их художествен­ное творчество известную долю авторского произвола и субъекти­визма.

В свою очередь, символизм с его реакцией отталкивания от натурализма, отрицания и преодоления его идейнотеоретических основ, устремленностью к духовности, попыткой абстрагироваться от конкретночувственных явлений и выразить сущность бытия в аллегории, метафоре, иносказании, существенно обогатил изобра­зительные возможности реалистического искусства Ибсена.

В то же время в «новой драме» нашел свое место и религиозномистический вариант символизма, в котором иносказание использовалось не для обобщения реальных процессов, а для намека на то, что за наблю­даемой действительностью скрывается действительность духовная или метафизическая. Этому варианту символизма отдали дань Стриндберг и Метерлинк.

И все же основная тенденция «новой драмы» в ее стремлении к достоверному изображению, правдивому показу внутреннего мира, социальных и бытовых особенностей жизни персонажей и окружающей среды. Точный колорит места и времени действия ее характерная черта и важное условие сценического воплощения. «Новая драма» стимулировала открытие новых принципов сценического искусства, основанных на требовании правдивого, художественно достоверного воспроизведения происходящего.

Благодаря «новой драме» и ее сценическому воплощению в театральной эстетике возникло понятие «четвертой стены», когда актер, находящийся на сцене, словно не принимая во внимание присутствие зрителя, по словам К. С. Станиславского, «должен перестать играть и начать жить жизнью пьесы, становясь ее действующим лицом», а зал, в свою очередь, поверив в эту иллюзию правдоподобия, с волнением наблюдать за легко узнаваемой им жизнью персонажей пьесы.

«Новая драма» разработала жанры социальной, психологической и интеллектуальной «драмы идей», оказавшиеся необычайно продуктивными в драматургии XX в. Без «новой драмы» нельзя себе представить возникновения ни экспрессионистской, ни экзистен­циалистской драмы, ни эпического театра Брехта, ни французской «антидрамы». И хотя от момента рождения «новой драмы» нас отделяет уже более века, до сих пор она не утратила своей актуаль­ности, особенной глубины, художественной новизны и свежести.

Формирование зрительной культуры школьников в процессе изучения драматического произведения

На завершающих уроках по изучению драм. произвя, по сути дела, встают в обобщенном виде те вопросы, какими ученики зани­мались в процессе анализа.

Итоговые занятия нередко начинаются уже в работе над последним действием пьесы, когда разрешается в пьесе конфликт и драматург как бы подводит итоги. Особую роль приобретает на завершающем этапе изучения драмы выразительное чтение учащихся. Оно является проверкой глубины понимания ими ха­рактера героя. Это должно проявиться в трактовке школьниками каждой сцены. Такой же цели может служить чтение ими по ролям отдельных сцен пьесы.

Поразному может подойти учитель к вопросу о том, как распределить роли. Инициатива может идти от педагога, хотя желательно прислушиваться и к тому, какая роль И Почему при­влекает ученика. Домашним заданием к уроку, на котором за­планировано чтение, может быть письменное или устное состав­ление характеристики героя.

Среди вопросов к этому заданию могут быть такие: «Почему зы выбрали именно эту роль? Какое место в пьесе занимает ваш персонаж? Какой вам представляется его внешность, манера держаться, говорить? В каких обстоятельствах он изображен? Что вы знаете о его прошлой жизни? Каковы его отношения С Другими действующими лицами? К чему он стремится?»

На завершающих занятиях целесообразно устраивать свое­образные конкурсы чтения отдельных сцен для проверки глу­бины понимания учащимися пьесы. Задание дается нескольким ученикам, а после чтения предлагается классу сравнить, кто из читавших с большей полнотой донес чувства и мысли автора.

Большое место на завершающих уроках может занять сцени­ческая истерик Драматического Произведения. К этому времени У Школьников уже есть свое понимание персонажа и всей пьесы. Поэтому ознакомление их с разными сценическими трактовками дает возможность поставить вопрос: чья трактовка, с их точки зрения, больше соответствует замыслу драматурга? Подобный вопрос на уроке создает проблемную ситуацию.

В завершение работы над драматическим произведением же­лательно побывать на спектакле или посмотреть его экранизацию.

Главным критерием ценности драматического произведения является его сценическое бессмертие, неугасающий интерес к нему со стороны зрителя, который находит в нем ответы на боль­шие и важные вопросы. Станиславский говорил, что пьесу надо смотреть для большой человеческой идеи, для идеи, которая и сегодня была бы нужна тысячам людей, которые идут на спек­такль.

Художественная емкость драматического произведения дает возможность нового прочтения ее театрами. История сце­нического воплощения пьес наших великих драматургов поможет ученикам ответить на общий, заключающий занятия вопрос: «Для какой большой человеческой идеи, нужной нам, должна быть поставлена изучаемая пьеса?»

Работа над драмой в школе это всегда не только воспитание читателя, но и зрителя. Поэтому уже при изучении «Ревизора» должен быть поставлен вопрос об отличии пьесы от спектакля. Опираясь на театральный опыт учеников, анализируя театральную программу, сопоставляя спектакль с текстом пьесы, они наглядно убеждаются, сколько людей включается в ее сценическое воп­лощение (актеры, режиссер, художник и т. д.).

Однако как при работе над первым драматическим произведением, так и в даль­нейшем надо воспитывать у школьников убеждение, что спек­такль это не иллюстрация к пьесе, а новое художественное произведение, созданное театром, который посвоему трактует пьесу драматурга.

Актеры и режиссер не только передают живой облик героев пьесы, зрительно представляют события, реализуют на сцене словесный образ. Театр передает и свое понимание пьесы, свое отношение к проблемам, поднятым в ней. Актер не только пере­воплощается в героя пьесы, он «играет» и свое отношение к это­му образу.

Для неподготовленного зрителя решение, предложенное спек­таклем, может оказаться окончательным, принятым на веру, без раздумий. Личность ученика, его собственное отношение к про­изведению, наконец, объективное толкование смысла пьесы в этом случае окажутся скованными.

Классный разбор пьесы, предваряющий встречу с театром, к тому же в идеальном случае учитывающий особенности предстоящего просмотра, как раз и должен помочь сформиро­ваться личному отношению к прочитанному и прояснению объективного смысла произведения.

Люди, разные по своему жизненному опыту, склонностям, убеждениям, увидят в од­ном произведении искусства не одно и то же. В восприятии искусства субъективность столь же естественна, как свое виде­ние мира и оригинальность способов его воплощения для ху­дожника, творца.

Драма трудный род литературы не только для писателя, но и для читателя. Ведь всю психологическую разработку характе­ра, эти переходы между «готовыми моментами», душевные дви­жения, часто выраженные только в поступках, ему приходится открывать самому. Читатель должен представить, что составляло круг жизни героя до его появления на сцене, что он чувствует и о чем думает между сценическими эпизодами, обрисованными драматургом.И все это должно совершаться во время чтения пьесы или просмотра спектакля, иначе сценическое действие бу­дет неоправданно, характер героя неясен. Проникновение же в общий смысл происходящего на сце­не, в движение пьесы, определение тональности ее актов, вы­деление лейтмотивов действия роднит труд читателя с работой режиссера.

Таким образом, в процессе чтения пьесы читателю прихо­дится в своем воображении видеть и слышать происходящее на сцене, приходится быть потенциальным зрителем спектак­ля, представлять себе, как движется, говорит, живет персо­наж, значит, надо быть в какойто степени актером и пони­мать, почему именно так, а не иначе совершается, оформляется действие на сцене, следовательно, решать режиссер­ские задачи.