Тургеневу было легко защищать романтику от нападок со стороны прямолинейно понятого естественнонаучного материализма, и поэтому он по существу не разрешил своей задачи. Оказывается, Базаров считает романтикой («романтизмом») не только нравственно-эстетическую идеализацию женщины и любви к ней, но и все то, что в сфере любви возвышается над физическим влечением,— всякое сильное личное чувство и привязанность. Испытывая такое чувство к Одинцовой, чувство, не заключавшее в себе ничего романтического, он тем не менее, по утверждению автора, «с негодованием чувствовал романтика в самом себе». Базарову это, может быть, и простительно. Но и сам писатель выдает его чувство за романтическую любовь, стремясь показать, что сама жизнь опровергает материалистическое отрицание романтики. Тургенев или нарочито понимает романтику слишком широко, или же ему кажется, что она может вытекать только из идеалистических взглядов на мир. Как будто разночинцы-демократы не могли испытывать глубокого личного чувства и даже по-своему идеализировать личные отношения в свете своих высоких общественных стремлений!

Но не только воображаемая романтичность любви Базарова нравственно сокрушает его, еще больше на него влияет неразделенность его влечения к Одинцовой. Автор изображает эти переживания своего героя с большой долей тенденциозности. Базаров не только страдает от любовной неудачи, не только теряет былой оптимизм и уверенность в себе, но приходит к новым и очень мрачным мыслям о жизни, противоречащим его прежним взглядам. В разговоре с Аркадием он, утверждавший недавно, что человек — это работник в мастерской природы, признается, что человеческая личность представляется ему теперь чем-то ничтожным в бесконечности пространства _и времени. Критерием оценки мнений и действий людей он считает теперь не объективную общественную пользу, а субъективные пристрастия, вытекающие из «ощущений». Стремления передовой интеллигенции действовать для блага народа он теперь отрицает, так как. для него теперь более важен вопрос о неизбежности смерти.

Обладая мировоззрением естественнонаучного материализма с заключающейся в нем тенденцией «позитивизма», Базаров, конечно, мог прийти в какой-то мере к субъективно-идеалистическим выводам. Но в романе они окрашены у него в глубоко пессимистические, почти «кладбищенские» тона. Тургенев хочет во всем этом видеть результаты нравственного поражения «нигилиста», поражения, пошатнувшего самые устои его философского и социального миропонимания.

И автор стремится не дать своему герою оправиться от такого поражения. Базаров долго хандрит в доме родителей. Затем, приехав к Кирсановым; легкомысленно любезничает с Феничкой и принимает вызов Павла Петровича на дуэль, нелепость которой сам хорошо понимает. Вскоре мрачный скептицизм его настроений приводит к тому, что он проявляет небрежность при вскрытии трупа, получает заражение крови и умирает в расцвете сил, не преодолев любви к Одинцовой и называя себя перед смертью ненужным для России человеком.

Во всем этом проявляется тенденция идейного отрицания характера героя со стороны автора. Но и здесь с ней неизменно связывается другая, противоположная тенденция. В отношениях с Одинцовой Базаров проявляет большое нравственное достоинство и демократическую гордость. После разрыва он хандрит как сильный, мужественный, глубоко чувствующий человек. На дуэли его умственное и нравственное превосходство над Кирсановым проявляется гораздо более отчетливо, чем в их прежних спорах. А свою случайную и нелепую смерть Базаров принимает с такой трезвостью, с такой моральной стойкостью и мужеством; на какую, конечно, не были способны его идейные противники и которая превращает гибель героя в его апофеоз. И хотя в эпилоге романа молодые Кирсановы выглядят «похорошевшими и возмужавшими», а их «ферма» приносит доход, это ничего уже не изменяет в романе. Читателя убеждает не эта усадебная идиллия, а скорее слова писателя о «страстном, грешном, бунтующем сердце» Базарова, лежащего в могиле.

Особенности содержания романа сказались и на его форме — прежде всего на принципах композиции образов. Мотивы романтической рефлексии, выражающиеся в форме «внутреннего монолога», не получают в романе почти никакого развития. «Отцы и дети» — это роман идейных споров. Почти во всех сценах герои активно выявляют себя в умственном общении, в высказываниях по общим, философским и социальным вопросам, принимающих, естественно, форму диалога. Если речи Рудина или споры Лав-рецкого с Паншиным и Михалевичем даны лишь в общих чертах, то здесь мы слышим каждую фразу Базарова, Кирсановых, Одинцовой. Теперь писателю важен не общий, нравственный смысл речей героев, а их конкретное содержание — заключающиеся в них положения, доводы, аргументы и т., п. Идейные столкновения героев приобретают решающее значение также и в сюжете романа. Они заполняют большую часть его глав и оттесняют любовную интригу, которая развивается только в 6 главах из 28. И любовный конфликт развивается теперь-иначе. Это не внутреннее сближение двух любящих сердец, а прежде всего — обмен мнений, иногда доходящий до спора.

Наоборот, любовные переживания главного героя, имеющие будто бы романтический характер, писатель не захотел изображать. Он рассказал о них коротко и сдержанно. Поэтому роман в целом почти лишен «психологизма». Диалогические сцены в нем безраздельно господствуют. Тургенев мастерски построил диалоги, выявив характеры главных героев не только в содержании их речей, но и в приемах словоупотребления, в интонации, в жестах и мимике. Он обнаружил при этом большую сдержанность и чувство меры.