Сочинение «Сила Вольтера как мыслителя»

Разумеется, материализм его был непоследовательным, в основном механистическим, не распространявшимся на развитие общества. Но, тем не менее, некоторые вопросы литературы и общественной жизни трактовались им материалистически, что придавало его суждениям оригинальность и свежесть.

Материалистическая концепция действительности складывается у Вольтера в борьбе с учением церкви. Философ верит в материальную изначальность вселенной, в вечное ее существование, независимое от какой-либо потусторонней силы. Вольтер развенчивает христианскую легенду о сотворении мира. Нельзя, по его мнению, из ничего создать что-то материальное. Но в то же время Вольтер не в состоянии понять процесса возникновения и развития различных форм материи. Он затрудняется объяснить, как возникла у нее способность к ощущению и мышлению. И Вольтер вынужден прибегнуть к идее бога, который, как ему кажется, организовал мироздание, придал ему гармоничность, вдохнул жизнь в инертную, бездуховную реальность.

Ссылаясь на авторитет мудрецов древности, Вольтер доказывает, что материя вечна и существует сама по себе, но в то же время он признает существование бога, который одухотворил все сущее, придал ему гармонические черты. Наличие божества Вольтер аргументирует ссылками на разумное устройство природы. В ней все необходимо, поражает своей целесообразностью. Бог в философской системе Вольтера не творец, не создатель вселенной, а только ее мудрый организатор и архитектор. Такого рода философская теория была проявлением деизма. И все же Вольтер видит, что мир, созданный по «божественным предначертаниям», не лишен недостатков. Он, в частности, изобилует социальным злом, принимающим подчас опасные для общества размеры. Причина его появления была писателю неясной и особенно его волновала.

В связи с несовершенствами общественной жизни Вольтер приходит к выводу о необходимости веры в карающего бога. Религия, по его мнению, необходима для того, чтобы сдерживать страсти деспотов и охранять права собственников от покушения неимущих. Вольтер признается, что не хотел бы иметь дело с правителем-атеистом, тот непременно, не боясь возмездия на том свете, истолок бы его в ступе за выступления против властей. Кроме того, идея карающего бога — это барьер на пути к различного рода порочным соблазнам. Говоря, что сам-то он не очень верит в муки ада, Вольтер тем не менее добавляет: «Я хочу, чтобы мой поставщик, мой портной, моя жена верили в бога; я думаю, что тогда меня реже будут обворовывать и наставлять мне рога» («Разговор между А, В и С»). Отсюда знаменитое его изречение: «Если бы бога не было, его следовало бы выдумать» (Послание к автору «Книги о трех обманщиках»).

Вольтер сражается под знаменем двух незыблемых для него истин — собственности и свободы. Эти два взаимосвязанных в его мировоззрении понятия лежат в основе его общественно-политических взглядов.

Вольтер решительно осуждает войны, когда в угоду тем или иным I правителям вовлекаются в кровавую бойню тысячи ни в чем не повинных людей. Военные авантюры, по его мнению, — прямое следствие феодальных порядков, при которых монарх всесилен, а массы бесправны. Он считает «нелепостью и варварством», чтобы нации погибали в, результате спора двух государей из-за наследства. «Пусть они дерутся на поединке, если им хочется, но чтобы целый народ приносился в жертвующих их интересам — это ужас («Разговор между А, В и С»).

Вольтера, как просветителя, особенно возмущает всякое насилие над мыслью, чинимое в условиях феодальной действительности. Возможность высказывать свои убеждения совершенно свободно рассматривается им как высший показатель политической свободы. Вольтер воздает хвалу английскому политическому строю прежде всего потому, что там, как казалось ему, человек имеет право свободно выражать свое мнение. «У нас, — заявляет он устами одного собеседника-англичанина, — каждый может на свой страх и риск писать то, что думает; это единственный способ разговаривать с нацией. Если она находит, что вы говорите глупо, она вас освистывает; разумно и благородно — она вас любит и вознаграждает» («Разговор между А, В и С»).

Вольтеру чуждо индивидуалистическое понимание свободы («что хочу, то и делаю»). Высшим судьей человеческого поведения он избирает разум, конечно, в его просветительском содержании. Волеизъявление, мысль, по его мнению, свободны в том случае, когда они необходимы с точки зрения разумного, просвещенного человека. Личность свободна в своих действиях, когда она осознает необходимость подавления пагубных страстей, умеет сдерживать себя от свершения дурных поступков и т. д. Вольтер борется за дисциплину чувств, за подчинение их принципам просветительской морали.

Вольтер особенно энергично атакует христианство, отвергая его пре-; тензии на духовное руководство обществом. Не может быть духовным руководителем тот, кто добивается этого права путем насилия, а «история церкви — это непрерывная цепь распрей, обмана, притеснений, мошенничества, изнасилований и убийств».

Идеалом Вольтера является общество, основанное на «естественных законах», т. е. на самых древних установлениях человеческой жизни: на любви к детям, к родителям, на честности, человечности и т. д. Писатель критикует современную ему действительность еще и потому, что в ее условиях все \"эти естественные чувства и принципы поведения оказались извращенными\". Но Вольтер верит в прогресс. Человечество, по его мнению, постепенно освобождается от ложных понятий. «Варфоломеевская ночь ужасна, — пишет Вольтер в «Мемуарах», — но когда видишь, как весь Париж увлекается музыкой Рамо или «Заиры»..., то забываешь, что скоро ровно двести лет, как половина нации перебила другую из-за теологических споров». Чем выше цивилизация, тем лучше, по мысли Вольтера, соблюдаются «естественные законы», тем меньше всяких преступлений, противных духу человечности.

Естественность и цивилизованность для него не взаимоисключающие, а, напротив, родственные понятия. Он меньше всего был склонен считать все естественное, морально здоровое признаком жизни первобытных народов. По его убеждению, дикарь искажает природу, а культурные люди ей следуют. Чем больше развиты искусство, просвещение в целом, тем легче исполняются «естественные законы». «Дикий бразильянец, — пишет Вольтер, — вовсе не естественный человек, это животное, которое еще не полностью развило свои свойства, куколка, которая станет бабочкой лишь через несколько лет»7. Диалектическое решение вопроса о соотношении «природы» и «цивилизации» — одна из сильных сторон философии Вольтера.