“Родники Берендея”, первая часть “Календаря природы” (1925 – 1935), посвящены самому светлому и поэтическому времени года – весне, их главным героем является “сама земля”. На фоне лирических весенних пейзажей запечатлены события личной жизни писателя, представлена окружающая действительность.
Эта книга, как и многие другие, создана на основе дневников писателя, которые он вел на протяжении почти всей жизни (1905 – 1954). В 1920-е годы дневники начинают обретать черты самостоятельного произведения. Именно в них Пришвин без внутреннего цензора излагает свои думы, оценивая происходящее в традициях русской гуманистической нравственности и эстетики.
В поэтической повести “Женьшенъ” (”Корень жизни”, 1933) сильно лирическое начало, связанное с переживаниями героя. Эмоциональный пафос произведения заключен в противопоставлении мощной чудодейственной красоты природы и сложного противоречивого внутреннего состояния героя. Мятущийся человек не способен ощутить полное счастье среди необыкновенной природы. Встреча с ней поначалу не отвлекает героя от печальных раздумий, а бередит душу, но постоянное общение с миром постепенно излечивает его, возвращает к жизни и радости.
В книге проявляется сильное качество таланта Пришвина – умение дать поэтичные и в то же время точные описания природы, полные тончайшего психологизма. Название повести, герой которой находится в поиске источника творческих сил, говорит о корне жизни – не только физической, но и духовной.
Современные писателю критики (В.Перцов, А. Тарасенков) видели в этом произведении прелестную утопию и отдавали должное необыкновенной художественной силе таланта Пришвина.
В 1920- 1930-е годы писатель много внимания уделяет произведениям для детей. Выходят его сборники “Еж” (1928), “Луговка” (1928), “Зверь-Бурундук” (1935), “Журка” (1938), “Серая Сова” (1938), “Дедушкины валенки” (1941).
Пришвин очень серьезно относился к творчеству для детей, считая, что детский рассказ является пробным камнем для писателя. Его книги познавательны и светлы, они увлекают ребенка, будят юное воображение. В творческой манере писателя, в том числе и в детских рассказах, много внимания уделено ритму повествования. Необычный ритм возникает при повторе слов, особом построении фразы, создании особой интонации: “Растут, растут зеленые дудочки; идут, идут с болот сюда тяжелые кряквы, переваливаясь, а за ними, посвистывая, – черные утята с желтыми лапками между кочками за маткой, как между горами”.
В конце 1930-х годов в жизни Пришвина происходит духовный переворот, завершается долгий путь к “Невидимому граду” христианства, к церкви, положивший начало новому этапу творчества – “радостному творчеству христианского космоса любви”. Этому способствовала женитьба на В.Д.Лебедевой.
В 1940 г. создана книга “Лесная капель”, в нее вошли поэма “Фацелия” и лирические миниатюры “Лесная капель”. Издание поэмы было прервано: автору ставилась в вину аполитичность. “Фацелия” – самая любимая поэма писателя, он ее называл “песнь песней”. В этом произведении ощущение подлинного счастья, которое испытал писатель в личной жизни.
Образ любимой женщины в поэме собирательный. Здесь присутствует и горький привкус утраченной первой любви, не покидающий автора. Это произведение этапное для творчества писателя, так как здесь заявлена тема, ставшая лейтмотивом поздних вещей. По его признанию, в поэме “намечена, но не совсем раскрыта тема первенства жизни перед искусством”.
В военные годы Пришвин пишет “Повесть нашего времени” (1941), цикл рассказов “Ленинградские дети”, или “Рассказы о прекрасной маме”. Писатель создает замечательный образ русской женщины, которая стала “прекрасной мамой” тремстам детям-сиротам. Пришвину удается вернуть первоначальный смысл заштампованному выражению и символу – Родина-мать: она вечна и всегда придет на помощь своим детям.
“Повесть нашего времени”, по мнению самого автора, “подчеркнуто субъективная вещь”. Размышления и раздумья писателя о русском характере и правде века тесно связаны с героем-рассказчиком повести Алексеем Михайловичем. Подобные философствующие герои встречались в произведениях Пушкина, Толстого, Достоевского.