Трудным, долгим и очень сложным был путь Анны Ахма¬товой. Он не мог быть легким для великой трагической по¬этессы, родившейся на рубеже, на изломе эпох, двух веков, жившей в период тяжелейших общественных потрясений: революций, мировых войн, репрессий.
Ахматова гордилась тем, что застала краешек столетия, в котором жил Пушкин, ее поэзия возникла в лоне талантли¬вого \"серебряного века\", поэтому неудивительно, что ранняя лирика Ахматовой — почти исключительно лирика о любви. Но постепенно в ее стихах появляется ощущение конца эпо¬хи. \"Здесь все мертво и немо, как будто мира, наступил ко¬нец\", — напишет она в \"Первом возращении\" после посеще¬ния Царского Села. Все чаще в стихах звучит предчувствие катастрофы, которую несет \"не календарный — настоящий Двадцатый Век\". Для Ахматовой он начался осенью 1914 года.
Тема Родины все более властно звучит в поэзии в годы первой мировой войны. Поэтесса, понимая, что война — величайшее зло, потому что она убивает, пишет стихи-плач:

Можжевельника запах сладкий
От горящих лесов летит.
Над рябинами стонут солдатки,
Вдовий плач по деревне звенит.

Родина корчится от боли, и Ахматова молит судьбу, \"что¬бы туча над темной Россией стала облаком в славе лучей\". Но тучи сгущались, и не славу, а страдание, боль и муку при¬нес России 1917 год. И все это разделит со своей страной Ахматова, решив остаться навсегда именно здесь. Наверное, были минуты сомнения:

Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: \"Иди сюда,
Оставь свой край, глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда...\"

Но любовь к Родине была сильнее, ощущение нераздели¬мости своей судьбы с судьбой народа окажется той силой, которая поможет принять существенное для нее решение:

Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.
И постепенно \"я\" превращается в \"мы\":

Мы ни единого удара
Не отклонили от себя.

Это \"мы\", выросшее из ощущения родства со страной, с горькой ее судьбой, особенно часто будет звучать в годы Вели¬кой Отечественной войны.
Ахматова, обладая пророческим даром, предчувствовала приближение новой войны, которая станет трагедией для многих народов, и эту \"двадцать четвертую драму Шекспи¬ра\", которую пишет страшное время, \"уже мы не в силах читать!\" Не в силах потому, что позади тридцатые годы: изломанные судьбы, миллионы безвинных жертв, звон тю¬ремных ключей, отступничество от общечеловеческих норм, личное горе (арест сына). Ахматова сама удивлялась, почему стих не замолчал, ведь \"перед этим горем гнутся горы, не течет великая река\".
К началу новых испытаний, ждавших народ в годы войны, она подошла с выстраданным опытом гражданской поэзии.
Война застала Ахматову в Ленинграде, городе, который стал ее духовной родиной. Опять трагедия народа совпадает с лич¬ной трагедией (арест сына во второй раз). И опять звучит \"мы\" в военной лирике:

Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.

Война расширяет Родину до просторов Азии, где поэтесса находится в эвакуации. Ахматова не описывает войну — она ее не видела, но считает себя обязанной оплакать великие жертвы своего народа:

А вы, мои друзья последнего призыва!
Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.

Во всех военных стихах звучит мужественная скорбь, ве¬личайшее чувство сострадания, безмерная любовь к своему многострадальному народу.
Всю боль своей Родины поэтесса вобрала в себя, и только будучи гражданином и патриотом, можно сказать:

Как в первый раз я на нее,
На Родину, глядела.
Я знала, это все мое —
Душа мое и тело.

Это взгляд с высоты самолета, но это взгляд Поэта, поднявшегося на эту высоту любовью к Родине и народу. Ахматова всегда была \"там, где мой народ, к несчастью, был\". И мы должны быть вечно благодарны великой по¬этессе, что она, к счастью, была, есть и будет со своим народом.