Мало кто из героев русской лите­ратуры истолковывался столь про­тиворечивым образом, как Обломов. Широко из­вестна точка зрения Н. А. Добролюбова (статья «Что такое обломовщина?»), в соответствии с которой Обломов трактовался резко отрицательно — как пря­мое порождение и воплощение всей крепостнической системы. По мнению Добролюбова, Обломов — ло­гическое завершение целой галереи так называемых «лишних людей» — Онегина, Печорина, Бельтова, Рудина... В Обломове доведено до конца типичное для них всех противоречие между словом и делом, между возвышенными мечтаниями и какой-то фа­тальной их бездеятельностью.

Почему так произошло с героем романа? Потому, считает критик, что барство привело его в жалкое состояние нравственного рабства. При этом Добро­любов воспринимал понятие «обломовщина» в самом широком плане: «В каждом из нас сидит значи­тельная часть Обломова, и еще рано писать нам надгробное слово».

Следует заметить, что Гончаров был очень дово­лен статьей Добролюбова. Сразу же после ее опуб­ликования он писал одному из своих знакомых: «...мне кажется, об обломовщине, то есть о том, что она такое, уже сказать после этого ничего нельзя... Такого сочувствия и эстетического анализа я от него не ожидал, воображая его гораздо суше».Точка зрения Добролюбова длительное время поч­ти безраздельно господствовала в нашем литерату­роведении. По существу, в тени оставалось мнение другого критика 50-х гг. XIX в. — А. В. Дружинина, автора статьи «"Обломов", роман Гончарова». Дру­жинин признает, что характер Обломова действи­тельно отражает важные стороны русской действи­тельности, но, в отличие от Добролюбова, совер­шенно иначе относится к герою романа и вообще к обломовщине: «...корень ее таится просто в не­зрелости общества и скептическом колебании чис­тых душою людей перед практической безурядицей». Отсюда вывод: «Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви».

Суждения Дружинина в последнее время вспоми­наются все чаще. Принципиальное бездействие чис­того душою Обломова объясняется как выражение его сознательного протеста, как разочарование ум­ного и деятельного человека в самой возможности настоящей деятельности. Эта тенденция отразилась в фильме Никиты Михалкова «Несколько дней из жизни Обломова» (1979), в котором герой романа Гончарова по существу полностью оправдан и во­звеличен. Для режиссера это было делом принципа, как сказал он в одном из выступлений, «актуаль­ность обломовщины кончилась. Порок обломовщины сменился пороком штольцевщины».

Так ли это на самом деле? Для того чтобы ответить на данный вопрос, необходимо вчитаться, вслушаться в то, что говорил когда-то Гончаров.