Богатый жизненный опыт дал М. Горькому обильный материал для его первых произведений. В эти же ранние годы вырабатываются главные идеи и темы его творчества. Это, прежде всего, идея активной личности.

В рассказе «Старуха Изергиль» повествование строится по романтическим канонам. Уже в самом начале возникает характерное противопоставление двух мировоззрений. Герой-повествователь – носитель общественного сознания принадлежит к тем, о ком говорят: «Стариками родитесь вы, русские. Мрачные все, как демоны», и романтические герои – красивые, смелые, сильные люди, которые по жизни «шли, пели и смеялись». Романтический герой и общество – как складываются их взаимоотношения? Иначе говоря, ставится вечный вопрос: человек и среда. Как и положено романтическим героям, горьковские персонажи противостоят среде. Это ярко проявилось в образе сильного, красивого, свободного Ларры, который открыто нарушил закон общества, противопоставил себя людям, возвысил себя над средой и был наказан вечным одиночеством. Ему противопоставлен герой Данко.





Рассказ о нем построен как аллегория поиска пути из мрака к свету, к лучшей, справедливой жизни. В Данко писатель воплотил образ вождя народных масс. И образ этот создан в лучших романтических традициях. Данко так же, как и Ларра, противостоит среде, она враждебна ему. Столкнувшись с трудностями пути, люди ропщут на ведущего их, обвиняют его в своих бедах, при этом толпа, как и положено в произведении романтическом, наделена отрицательными характеристиками («Данко смотрел на тех, ради которых он понес труд, и видел, что они – как звери. Много людей стояло вокруг него, но не было на лицах их благородства»). Данко – герой-одиночка, он убеждает людей силой своего личного самопожертвования.

Итак, мы видим, что Ларра сам виноват в своих пороках, он воплощение цинизма и индивидуализма, а Данко находится на другом полюсе спектра духовных возможностей человека. И смысл противопоставления этих двух героев заключается в том, чтобы ярче показать героизм и самопожертвование одного и агрессивный индивидуализм другого.