В процессе самоопределения поэзии Брюсова и его эстетических взглядов очень важным оказалось воздействие на него творчества Эдгара По, отчасти парнасцев, Бодлера и особенно французских символистов, в первую очередь Верлена, а также, в меньшей мере, Малларме. Именно они во многом подсказали Брюсову лирические темы и формы, в которых он мог закрепить то новое, что увидел в себе и в окружающем. Вместе с тем заметно повлияли на Брюсова и его русские современники, представители «нового искусства» - Сологуб, Гиппиус, Мережковский, самый младший и самый близкий к методам новейшей французской поэзии Ал. Добролюбов, Коневской и, более других, восторженно воспринятый Брюсовым Бальмонт.

Символизм или, пользуясь словоупотреблением того,, времени, «декадентство» - явление, связанное с культурой буржуазного общества, переживающего состояние подъема и одновременно кризиса, уходящей от прежних устоев, но не нашедшей новых прочных духовных опор, колеблющейся в своем восприятии бурно изменяющейся действительности, которая в глазах носителей этой культуры теряла привычные контуры, превращаясь в сочетание фрагментов, загадок, намеков, симптомов, страхов и надежд.

Символисты и их читатели сами по себе, по своим социально-психологическим и интеллектуальным корням принадлежали не столько к «хозяевам жизни», зараженным духом тревожного мира, но, главным образом, к ее жертвам или подобным им - «встревоженным», «испугавшимся», «потрясенным», «уединившимся», ушедшим в «игру» или в мечту. Поэтому общественная почва символизма была узкой лишь при его зарождении, но в потенции широкой, охватывающей большой круг «мобилизуемых» им душ. И в развивающейся литературе символизма эта потенция вскоре вполне реализовалась. Символистская литература и примыкавшие к ней течения оказались, как показывает перспектива времени, очень заметными явлениями русской культуры начала века.


Литература символизма как порождение общественного сознания впервые возникла в Западной Европе, а в начале 90-х годов, под прямым воздействием Запада, распространилась и в России. Отсюда - склонность русского символизма конца века к сближению с европейской культурой, его стремление пересадить в Россию традиции зарубежной символистской поэзии и созвучной ей идеалистической философии.

Ранний русский символизм проявил себя как литературное течение активное, нетерпимое к своим противникам и вместе с тем хорошо вооруженное в культурном отношении. Символизм объявил войну материалистическому мировоззрению, неправомерно объединяя его с позитивизмом, а также реалистическому методу в литературе. Он боролся за «расширение художественной впечатлительности», основанное на субъективно-импрессионистическом подходе к искусству. Символисты 90-х годов отстранялись от демократической идеологии предшествующих поколений русской интеллигенции, видя в этой идеологии препятствие к свободному проявлению суверенной личности или, говоря на языке нашего времени, угрозу отчуждения личности от самой себя. Вместе с тем они отворачивались от социальных вопросов и, выдвигая лозунги идеалистической эстетики, признавали главным содержанием поэзии вечные темы: природу, мироздание, любовь, смерть, искусство, религию. Даже в том случае, когда авторы, представлявшие «новое искусство», обращались к бытописанию (Сологуб), косность мещанского быта понималась ими как вечная категория, как проявление «мирового зла». Анархический бунт декадентско-символистской литературы 90-х годов против пошлости и бездушности буржуазного общества, сам по себе искренний и горячий, был оторван от гражданской традиции и лишен конструктивного общественного содержания. Этот бунт расшатывал не только косные устои старого мира, ослабляя его «круговую поруку», но и организованное сопротивление этому миру. Какие бы мятежные декларации ни выдвигали символисты, их мятеж в ту пору касался лишь их самосознания и индивидуального поведения личности, способствуя ее разобществлению.

Подготовленный лирикой Фета и поэтов 80-х годов, стоявших в стороне от общественно-демократической тематики, Валерий Брюсов с 1892-1893 годов, как уже говорилось, решительно поворачивает к символизму. Одной из важных особенностей ранней поэзии Брюсова является двойственность ее литературной ориентации. Его поэзия в равной мере зависит от русской традиции- главным образом лирики Фета - и от французских влияний (символисты). Обе линии - русская и французская сосуществуют у молодого Брюсова, перекрещиваются и взаимодействуют.

В то время ни стихи, ни статьи Брюсова не могли быть терпимы в русских журналах и издательствах и ему приходилось надеяться на будущий успех и пока на свою собственную издательскую инициативу. В 90-х годах он печатал свои сочинения и свои издания собственными силами на собственные средства. В 1894-1895 годах Брюсовым были составлены и опубликованы три тоненькие тетрадки стихотворных сборников «Русские символисты», в которых он помещал свои стихи и переводы, а также стихи близких ему по литературным устремлениям поэтов-любителей.