Записные книжки и тетради, которые Достоевский вел в течение двадцати лет, источник для изучения его жизни, мировоззрения, творческого процесса, истории создания многих произведений, его работы как редактора и публициста. Ни одно исследование, почти ни одна статья о Достоевском не обходятся сегодня без обращения к записным книжкам и тетрадям. И это естественно. На страницах тетрадей—конспекты, наброски, тексты ранних редакций «Преступления и наказания», черновые материалы к «Идиоту», «Бесам», «Подростку», повестям «Двойник» (попытка новой редакции), «Крокодил», «Вечный муж». «Кроткая», планы несозданных романов («Брак», «Юродивый», «Император», «Атеизм», «Житие великого грешника», «Отцы и дети», «Мечтатель»), ненаписанных статей — о социализме и христианстве, о Гоголе и Островском, о Тургеневе и Щедрине, о сатире и трагедии, о путях развития мировой литературы и т. д. Здесь — многочисленные записи по поводу только что прочитанных газет и журналов с живыми откликами на них — свидетельства повседневного, острого интереса писателя к современной действительности.

Размышления Достоевского наедине с собой, окрашенные сиюминутным волнением, горячим полемизмом и одновременно — внутренней борьбой, постоянным стремлением к истине и художественному совершенству, ярко характеризуют его творческую индивидуальность. Первая публикация записных книжек появилась в 1883 г., когда в посмертном собрании сочинений Достоевского были напечатаны его биография, некоторые письма и большая часть заметок из тетради 1880—1881 гг. Это была наиболее крупная дореволюционная публикация из архива Достоевского. Впоследствии вдова писателя еще несколько раз предоставляла для печати отдельные черновые наброски Достоевского, в том числе — разрозненные листы записных книжек




С этого времени материалы записных тетрадей стали предметом изучения, появился ряд публикаций. Разумеется, они не смогли вместиться не только в один, но даже и в несколько сборников. Кроме того, подготовка творческих рукописей Достоевского к изданию представляла значительные текстологические трудности, требовала обширного научного комментария. Работа растянулась на несколько десятилетий. Поначалу исследователи извлекали из тетрадей Достоевского отдельные незавершенные замыслы или заметки на какую-то важную общественную или историко-литературную тему. В первом издании Центрархива, которое мы цитировали, П. Л. Бродский напечатал план «Жития великого грешника» и свою статью о нем — «Угасший замысел». На основе тех же материалов была подготовлена статья В. Л. Комаровича «Ненаписанная поэма Достоевского»4. Затем появился ряд новых публикаций из записных тетрадей: «Одна мысль (поэма). Тема под названием «Император».— Идея. Юродивый (присяжный поверенный). Неосуществленные замыслы Ф. М. Достоевского». Комментарий II. Л. Бродского; «Из записной книги Достоевского».

Известно, что Достоевский при «выдумывании планов» (как он называл этот подготовительный период работы) обычно пользовался не одной, а двумя или даже несколькими тетрадями одновременно и, кроме того, нередко делал заметки на отдельных листах. Но и при заполнении одной тетради он часто писал не подряд,, а раскрывал ее на любой странице, как бы торопясь зафиксировать новую мысль, образ или ситуацию. Достоевского не смущало, если страница была уже заполнена, он писал на свободных местах: на полях, сверху, снизу, между строк и иногда даже поперек уже написанного текста. Часто он переворачивал (страницы слева на-тграво или открывал тетрадь с обратной стороны и писал некоторое время в порядке, противоположном принятому им ранее, а потом вдруг переставал писать здесь и вновь переходил к началу тетради или к любой случайной странице другой тетради. "Более того, в рукописях Достоевского не всегда легко установить последовательность записей, сделанных даже на одной и той же странице: иногда что-то написано в середине, потом сбоку, потом в верхнем углу, а между записями встречаются рисунки и «пробы пера». Но было бы неверно предполагать, что в таком обилии иногда беспорядочно расположенных и редко датированных записей нельзя установить определенной системы. Сам Достоевский, по-видимому, ориентировался в своих записях достаточно свободно; иногда он оставлял ссылки на те страницы, К которым собирался обратиться при написании главы пли сцены. Указывая на связь различных записей, Достоевский часто ставил около них какие-нибудь одинаковые знаки (крестики, кружочки, цифры). Цифрами и стрелками он любил обозначать и последовательность текстов. Эти элементы графики, так же как характер почерка, цвет чернил и т.д., помогают и исследователю читать тетради Достоевского в порядке их заполнения.