Лучшим ключом к пониманию нового гражданского, аналитически-углубленного подхода Лермонтова к действительности служит стихотворение «Дума» (1838). Значение «Думы» как одной из важнейших идейных деклараций Лермонтова — в развернутой аналитической критике современного ему поколения и в том, что к числу представителей поколения поэт относит и самого себя. Эта последняя особенность становится важной и знаменательной, если вспомнить, что, согласно романтической эстетике, лирический герой по своим «изначальным качествам» не зависел от среды и не подлежал критике. Включение героя в общественную среду, охарактеризованную конкретно и четко, осуществляется также в стихотворениях «Смерть поэта», «Прощай, немытая Россия» (1841), «1-е января» («Как часто, пестрою толпою окружен…»).

Эти стихотворения и «Дума» принадлежат к одному и тому же литературному ряду, но предметом критики и отрицания является в них не современное поколение вообще, а наиболее реакционные силы русского самодержавия: придворная камарилья, николаевская жандармерия и светская «бездушная» толпа. Герой и среда, как было и у раннего Лермонтова, поставлены здесь в непримиримо враждебные отношения между 104 М. Ю. Лермонтов собой.

В стихотворении «Прощай, немытая Россия» общественное зло названо по имени и корни его обнажены. В восьми строках стихотворения охарактеризован крепостнический строй старой России («страна рабов, страна господ»), и ее некультурность («немытая Россия»), и воспитанная веками рабства покорность ее народа («им преданный народ»), и шпионская бдительность самодержавной власти (последние два стиха). Этот новый, социально-углубленный, реалистический образ действительности становится своего рода фоном зрелой лирики Лермонтова, договаривающим и поясняющим те стихотворения, в которых социально-политическая тема непосредственно не выдвигается, но которые с этой темой соизмеримы.

Во всей этой лирике господствует тема трагического разлада с действительностью, хотя герою и удается иногда уйти от наплывающего на него мрака. Приобщение к природе («Когда волнуется желтеющая нива…»), веянья любви и нежности («Слышу ли голос твой…», «Из-под таинственной холодной полумаски…»), случайно пойманные и смутные призывы к чему-то большому, необычайному и высокому («Есть речи — значенье…») заставляют «лермонтовского человека» забывать о своей трагедии и «постигать» «счастье на земле».

Но эти минуты гармонии или проблески надежды оказываются временными и скоропреходящими — грустный и горький тон целого остается в силе. Количество любовных стихотворений у Лермонтова в этот период меньше, чем в предшествующий. В этих стихотворениях нет напряжения и подъема большой любви, а только легкие и благоговейные прикосновения к ней. Она не ослепляет поэта своим сверканием, силой и славой. В те годы любовь является у Лермонтова чаще всего как воспоминание о прошлом («Расстались мы, но твой портрет…», «1-е января», «Ребенку», «Нет, не тебя так пылко я люблю…»), как мелькнувшая надежда на будущее («Из-под таинственной холодной полумаски…») или как мечта, которая создает объективные образы, не имеющие прямого отношения к поэтической биографии автора.

В лирическом творчестве Лермонтова рядом с образом России — государства рабов, голубых мундиров, царедворцев, салонных болтунов и опустошенных душ — вырисовывается и другой ее образ — народный, демократический. В юношеской лирике Лермонтова этот образ, тогда еще не сложившийся, тяготел к условной, декоративной форме («Поле Бородина», «Песнь барда») и только в таких зрелых стихотворениях, как «Бородино», «Валерик» и «Родина», лишился своих книжных атрибутов, Как написать сочинение 105 стал подлинно конкретным и реалистическим. Лермонтовская Россия населена бодрым и мужественным народом, храбрецами и богатырями, в которых поэт видит вершителей истории. И глубокий патриотизм, проявившийся в этих поздних стихотворениях, существенно отличается от великодержавного патриотизма…