Творчество Толстого - великое наследство, оставшееся нам от дореволюционной эпохи, ибо «… в его наследстве есть то, что не отошло в прошлое, что принадлежит будущему. Это наследство берет и над этим наследством работает российский пролетариат». В творчестве Толстого критический реализм сделал новый шаг вперёд и достиг необычайной остроты. Толстой создал впервые в мире грандиозное полотно, на котором жизнь отдельных людей раскрывается на фоне крупнейших исторических событий, органически сплетаясь с ними. Из-под его пера вышла новая форма исторического романа - эпопея. Постановка ряда моральных и философских проблем, своеобразие и глубина приёмов психологического анализа и художественное мастерство делают Толстого непревзойдённым художником, и этого не мог не признать весь мир. Роман «Война и мир» - первое произведение, составившее Толстому мировую славу, - был переведен ведён на французский язык в 1879 г. Роман произвёл сильнейшее впечатление. «Я чувствовал себя унесённым течением спокойной реки, дна которой я не мог достать»,- писал один известный французский критик. К нему присоединился Флобер. «Какой художник и какой психолог!» - восторженно воскликнул он, прочитав два первых тома романа. Так ещё в последнюю треть XIX в. воздействие творчества Толстого разнообразными способами проявилось у зарубежных писателей демократического, реалистического направления.

Воздействие писателя стало гораздо более заметным и широким на рубеже двух столетий, когда Толстой вошёл в мировую литературу не только как создатель «Войны и мира», «Анны Карениной», повестей и рассказов, но и как автор «Воскресения». Последняя книга Толстого с особенной силой раскрыла перед всем миром подлинную сущность капитализма. Толстой-художник оказал благотворное влияние на лучших мастеров западного критического реализма XX в., выступивших ещё в дооктябрьскую эпоху: на Анатоля Франса, Бернарда Шоу, Теодора Драйзера, Генриха Манна, Ромена Роллана и др. Все названные писатели видели в Толстом вдохновляющий пример писательской правдивости, искренности, смелости и бесстрашия. Теодор Драйзер рассказывает о впечатлении, которое произвели на него в юности книги Толстого:

* Я снова усиленно занялся чтением… Дороже всех мне тогда был Толстой, как автор повестей «Крейцерова соната» и «Смерть Ивана Ильича»… Я был так восхищён и потрясён жизненностью картин, которые мне в них открылись, что меня. Внезапно озарила мысль, как бы совсем новая для меня: как чудесно было бы стать писателем. Если бы можно было писать, как Толстой, заставить весь мир прислушаться!»

В юные годы много и жадно читал Толстого Фучик. Сохранились сделанные им записи о том впечатлении, которое произвели на него «Анна Каренина» и «Крейцерова соната». В ученическом сочинении «О счастье»,, написанном Фучиком в шестнадцатилетнем возрасте, говорится: «Прихожу к выводу, что прав Толстой: в труде, только в труде заключается подлинное счастье!» Английский писатель Джон Голсуорси заявляет: «Если бы понадобилось назвать роман, соответствующий определению, столь дорогому сердцу составителей литературных анкет: «величайший роман в мире»,- я выбрал бы «Войну и мир». Анатоль Франс писал в 1910 г. в статье, посвященной памяти Толстого: «Как эпический писатель Толстой - наш общий учитель; он учит нас наблюдать человека и во внешних проявлениях, выражающих его природу, и в скрытых движениях его души… Толстой даёт нам также пример непревзойдённого интеллектуального благородства, мужества и великодушия. С героическим спокойствием, с суровой добротой он изобличал преступления общества, все законы которого преследуют только одну цель - освящение его несправедливости, его произвола. И в этом Толстой - лучший среди лучших».

Столетний юбилей Толстого в 1928 г., торжественно отмеченный в Европе, ещё более расширил и утвердил здесь популярность Толстого. Многочисленные статьи, появившиеся в журналах и газетах, единодушно признавали, что «Война и мир»- величайший роман в мире, а Толстой - величайший из всех романистов, стоящий «на голову выше всех других писателей». Но не только роман «Война и мир» волновал и волнует читателей всего мира. Толстой часто глубоко ошибался, но он всегда заставлял думать и волноваться. Одни им восхищались, другие протестовали против его учения. Но пройти спокойно мимо него было нельзя: он ставил вопросы, которые волновали всё человечество.

На рубеже ХІХ-XX вв. в России выступил писатель, который не только блестяще продолжил славные традиции родной реалистической литературы, но и внёс много нового в разработку жанров рассказа и драмы. Улыбкой, в большинстве случаев внешней, заученной, светски любезной. Но вот Шерер в разговоре упомянула его сыновей. Это было больное место князя Василия. Слова Шерер вызвали реплику Курагина, сопровождавшуюся улыбкой уже другого характера: «Ипполит по крайней мере покойный дурак, а Анатоль -беспокойный. Вот одно различие»,- сказал он, улыбаясь более естественно и одушевлённо, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что-то неожиданно грубое и неприятное». И затем помолчал, «выражая жестом свою покорность жестокой судьбе». Так улыбки, жесты и речь князя Курагина в её интонациях раскрывают его позёрство и актёрство. Недаром Толстой не раз сравнивает его с актёром. Любимые герои Толстого, напротив, взглядами, улыбкой, жестами и мимикой лучше, чем словами, обнаруживают свойства своей души. Говоря, например, что письма Наташи к Андрею Болконскому «представлялись ей скучной и фальшивой обязанностью» и не доставляли ей утешения, Толстой это так поясняет: «Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом».

Даны представители различных слоев дворянства: с одной стороны - высшая бюрократическая и придворная знать (Курагины, Шерер и Др.), с другой - московское разоряющееся барство (Ростовы), наконец,- независимая, оппозиционно настроенная аристократия (старик Болконский, Безухов). Особую группу составляет «гнездо штабных влиятельных людей». Толстой рисует все эти слои дворянства в различном освещении, в зависимости от того, насколько они близки к народу - к его духу и мировоззрению. Особенную неприязнь вызывают в Толстом люди типа Василия Курагина. Светский человек, карьерист и эгоист, князь Курагин стремится стать одним из наследников умирающего богатого вельможи - графа Безухова, а когда это не удаётся ему, он ловит богатого наследника - Пьера - и женит его на своей дочери - бездушной кокетке Элен. Устроив эту свадьбу, он мечтает о другой: женить своего «беспокойного дурака» Анатоля на богатой княжне Болконской. Прочных убеждений, твёрдых моральных принципов Курагин не имеет. Удивительно метко и ярко показывает это Толстой в поведении и высказываниях князя Василия в салоне Шерер, когда речь шла о возможности назначения Кутузова главнокомандующим. Хищничество, бездушие, беспринципность, умственная ограниченность, вернее, скудоумие являются характерными чертами Курагиных - отца и детей.

Неотразимую силу обличения Толстым великосветских вельмож подчёркивал Щедрин: «А вот наше так называемое высшее общество граф (Толстой) лихо прохватил». В сатирическом освещении даны и завсегдатаи салона, фрейлины Шерер во главе с самой хозяйкой. Интриги, придворные сплетни, карьера и богатство - вот их интересы, вот чем они все живут. Всё в этом салоне противно Толстому, как прописанное насквозь ложью, фальшью, лицемерием, бездушием, актёрством. В этом кругу светских людей нет ничего правдивого, простого, естественного, непосредственного. Их речи, жесты, мимика и поступки определяются условными правилами светского поведения. Это расчётливое позёрство людей светской среды Толстой подчёркивает сравнением салопа Шерер с прядильной мастерской, с машиной, механически выполняющей свою работу: «Анна Павловна… одним словом или перемещением опять заводила равномерную приличную разговорную машину». Или ещё: «Вечер Анны Павловны был пущен. Веретёна с разных сторон равномерно и не умолкая шумели».

К этой же категории светских людей относятся и такие карьеристы, как Борис Друбецкой и Берг, цель жизни которых - быть на виду, суметь получить «тёпленькое местечко», богатую жену, создать себе видную карьеру, пробраться к «верхам». Беспощаден Толстой к администраторам, вроде Растопчина, которые были чужды народу, презирали народ и были презираемы народом. Касаясь представителей власти - и гражданской, и военной,- Толстой показывает антинародность этой власти, бюрократизм и карьеризм подавляющего большинства её носителей. Таков, например, Аракчеев - правая рука Александра I, этот «верный исполнитель и блюститель порядка и телохранитель государя… исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе, как жестокостью».

Иначе рисует писатель поместное дворянство, представленное в романе Ростовым и Ахросимовой. Не скрывая бесхозяйственности и безалаберности Ильи Андреевича Ростова, приведших семью к разорению, Толстой с большой силой подчёркивает положительные фамильные качества членов этой семьи: простоту, жизнерадостность, радушие, гостеприимство, доброе отношение к дворовым и крестьянам, любовь и привязанность друг к другу, честность, отсутствие узкоэгоистических интересов. Расточительность и бесхозяйственность старого графа исчезают у его детей.